Без застенчивости посмотрела она на окно отеля, рассмотрела испанца пристальным взором дерзкого мальчика и смело выдержала его взгляд. Потом повернулась на каблуках, словно желая начать танец, обернулась к любопытному спиной и оперлась на плечи двух других молодых девушек, толкала их и с удовольствием, среди громкого смеха, тормошила их ленивые тучные тела своими руками сильного эфеба.
Когда они все вернулись внутрь хижины, Агирре оставил свой обсервационный пункт, все более убеждаясь в правильности своих наблюдений.
Несомненно, она не была еврейкой. И чтобы окончательно в этом убедиться, он в дверях отеля заговорил об этом с директором, знавшим весь Гибралтар. По нескольким словам тот угадал, о ком говорил Агирре.
– Это Луна – Лунита Бенамор, внучка старого Абоаб! Что за девушка! А! Первая красавица Гибралтара! Да и богата же. Самое меньшее – сто тысяч дуро приданого!
Итак, она все-таки – еврейка!
После этого Агирре часто встречал Луну, в тесном городе, где люди не могли двигаться, не сталкиваясь друг с другом. Он видел ее на балконе её дома, встречался с ней на Королевской улице, когда она входила в контору деда, и следовал за ней иногда почти до самой Пуэрта дель Мар, иногда до противоположного конца города, до Аламеды. Она почти всегда ходила одна, как все гибралтарские девушки, воспитанные на английский манер. К тому же маленький город походил на общий дом, где все друг друга знали и где женщина не подвергалась никакой опасности.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО "Литрес".