Лунапарк Короля Мертвых - страница 20

- Наша религия говорит, что за все страдания на Земле мы обретем покой в небесах. И теперь люди хотят попасть рай при жизни, - возразил Тихомир. - "Дримуорлд" просто очень тонко почувствовали спрос. Они дали людям то, что им нужно.

- Я уже встречал такие расы, - кивнул Фосерри. - Все народы, кто исповедует религию смерти, раньше или позже заканчивает расовым самоубийством.

Такой выпад против землян Богдануже не смог стерпеть:

- А как ты отделяешь религии смерти от религий жизни?

Дэззуо пожал плечами:

- Это те религии, которые призывают к убийству лучших.

Богдан прикусил губу. Дэззуо понял, что попал в яблочко, хотя и не был знаком с религией землян.

- Когда лучших, самых сильных и умных отсеивают долго на генетическом и фенотипическом уровне, - продолжал Фосерри. - Раса теряет необходимую злость и агрессивность, чтобы выживать и бороться.

Но Тихомир не собирался сдаваться так просто.

- Что ты понимаешь под фенотипическим уровнем?

- Вот смотри. Если человеку, например, оторвало руку, и он меняет физический труд на умственный - он продолжает приносить пользу обществу. А если человек садится на социальное пособие и пропивает его по кабакам, кляня правительство, то...

- Я понял. Когда жертвой быть выгоднее, ее становятся все.

- Да. Но быть жертвой выгоднее только в уютном, мягком вольере. Где есть дрессировщик, который тебя кормит. А когда цирк сгорает, то остается только умереть на улице.

- Ну, с этим цирком пока вроде все в порядке, - заметил Богдан.

Фосерри как-то странно посмотрел на него и промолчал.

- Ладно, я тебя понял, - сказал Тихомир. - Мне жаль, что моя родная планета не понравилась тебе. Мне вот Золотые Фонтаны понравились. А по поводу самого задания ты что думаешь?

- Судя по тому, что этот лощеный кретин предлагал мне взятку, здесь случилось что-то нехорошее.

- Хагстрем предлагал тебе взятку? - удивился Богдан. - И чего он хотел?

- Он хочет свалить все на космопиратов.

- Действительно, кретин, - пробормотал Тихомир.

- Он даже не представляет себе, что здесь тогда начнется, - продолжал Дэззуо. - Но у "Дримуорлда" явно какие-то проблемы.

- А эта девушка, Кортасар? Ведь Хагстрем - чиновник корпорации, он не разбирается в сути дела. А Кортасар, как я понял, как раз и писала программы для всех этих... адских гончих.

Дэззуо покачал головой.

- Скорее всего, она - человек Хагстрема. Он упорно добивался ее включения в состав экспедиции. Наврал мне, что она - лесбиянка. Девочка может быть его любовницей. Правда, к моногамии она не склонна, как я посмотрю.

Богдан не стал выяснять, откуда у Форса такие сведения. Вместо этого он сказал:

- Я могу склонить ее к объективности. Есть у меня один способ...

- Попробуй, - кивнул Дэззуо. - Это будет очень полезно.

- Спасибо за информацию. Я пойду. Не подскажешь, в каком номере остановился Неймер?

- Думаю, сейчас он в восемьсот пятом, - ответил Дэззуо.

Дверь конференц-зала закрылась за Богданом. Фосерри посидел немного, глядя на серебристую полупрозрачную горбушку Луны. Тадлос забыл выключить проектор. Сине-белая башенка Виндкасла выглядывала из зеленой щетки леса. На севере, в кратере Аристотеля, на белоснежном склоне торчал замок Князя Мертвых, похожий на шпикажку воткнутую в мороженое.

"Стены, гордость... Но на чем, на чем я прокололся?", думал Дэззуо. - "Элджайра сейчас в отпуске. Я загнал его на туристическую планету, где он ни с кем ни знаком. Случайно встречный старый приятель, которого он не узнал? Или что?".

Фосерри встал и щелкнул тумблером проектора. Лунные горы, моря и игрушечные замки беззвучно исчезли.

* * *

Герда решила подняться на восьмой этаж, где находился ее номер, пешком. Она знала, что любое чувство, а особенно страх или ужас, должно быть отработано физически.

В пролетах висели зеленые плети вьющихся растений, усыпанных какими-то мелкими розовыми цветочками. Герда, как и любой житель мегаполиса, не отличила бы корову от капусты ради спасения собственной жизни, и не имела ни малейшего понятия, как называются эти цветы. Их цвет перекликался с цветом прожилок в мраморе лестницы. Вместе смотрелось красиво. Гладкие широкие ступени блестели чистотой. Лестницу мыли каждый день. А вот ходили, видимо, гораздо реже. Постояльцы "Солнечной Короны" или не испытывали стрессов, или не знали о таком способе их преодоления. К пятому этажу смятение и страх Герды сложились в короткую фразу "Вот я влипла", а к восьмому она сменилась оптимистичным "Посмотрим".