Лунара - страница 5

На наш неловкий, но громкий смех из своей комнаты вышел брат Ясмины. С интересом осмотрев нас, он ухмыльнулся и только после этого заговорил. Я обратила внимание на его ярко-синие, почти ультрамариновые глаза. А его тихий безмятежный голос вселял спокойствие, рядом с ним хотелось расслабиться и обо всем забыть. Узнав о нашей проблеме, он подошел ко мне и протянул руку:

– Сава. – Его рукопожатие оказалось воздушным и крепким одновременно.

– Лунара. – Представившись, я ожидала увидеть на его лице удивление, но он ничего не сказал. Только кивнул и до невозможности дружелюбно улыбнулся.

– У меня тридцать девятый размер. Могу одолжить тебе кроссы, – предложил мой новый знакомый.

Так и началась наша история – с дурацкой сломанной молнии на сапоге.

В комнате Ясмины царит идеальный порядок, а вся косметика хранится в одном большом органайзере золотистого цвета. Пока она роется в нем в поисках подходящих кисточек, я лежу на ее широкой двуспальной кровати, заправленной мягким пледом.

– Сходи в ванную за мицеллярной водой и ватными дисками, – командует подруга, – нужно смыть твои стрелки.

– Ладно. – Подчинившись, я заставляю себя подняться с удобной постели.

По пути решаю заглянуть к Саве. Мы не так много времени провели здесь, но я помню каждый сантиметр этих стен. Такие же синие, как его глаза, обои. Грамоты, дипломы и благодарственные письма в деревянных рамках расставлены на столе. По словам матери, он с самого детства отличался от сверстников своей непреодолимой тягой к знаниям. Стремление достичь поставленной цели – это то, чему я учусь у Савы каждый день.

Полгода назад ему выпал счастливый билет: его приняли на стажировку в лабораторию, занимающуюся разработкой лекарственных препаратов для лечения тяжелых аутоиммунных заболеваний. И теперь я все чаще замечаю, как меняется Сава, находясь под крылом гениального наставника. Обрастая недостающими знаниями, он превращается в настоящего ученого, способного изменить мир.

На его кровати я нахожу несколько учебников по фармацевтической химии и иммунологии. Открыв один из них и увидев незнакомые формулы, испытываю горькую досаду и обиду на саму себя. Сава неоднократно критиковал мой конкурсный проект, но я не отступилась от своей идеи. И вот что из этого вышло.

Аккуратно смыв нанесенный утром макияж, возвращаюсь назад в спальню подруги.

– Наконец-то! – восклицает вооружившаяся палеткой и кисточками Ясмина.

Спустя час, когда подруга уже наносит светлые тени на внутренние уголки моих глаз, дверь в комнату распахивается, и на пороге возникает Сава. По нему и не скажешь, что он только что вернулся с работы: искрящиеся глаза, аккуратно причесанные волосы овсяного цвета, лучезарная улыбка. Свеж и бодр, как и всегда.

– Не ожидал, что ты здесь, – говорит он мне, радостно вскинув брови. – Яс, как долго ты собираешься ее мучить?

– Мне осталось сделать растушевку и подкрасить тушью ресницы, – отвечает подруга, что в переводе означает: «Без моего разрешения она отсюда точно не выйдет».

– Держись, Лу, – смеется Сава, – а потом приходи ко мне.

– Хорошо, – обещаю я, пораженная тем, как безэмоционально и глухо звучит мой обычно звонкий голос.

Похоже, проигрыш в конкурсе расстроил меня сильнее, чем я ожидала. Перед мысленным взором вновь всплывают последние строки письма, и мне хочется плакать.

– Может, останешься у меня? – предлагает Сава.

После того как Ясмина освободила меня от работы подопытным кроликом, мы с Савой решили ненадолго прилечь в его спальне. Свернувшись калачиком у него под боком, я уже целый час жалуюсь на собственную глупость, пока он успокаивающе гладит меня по голове.