Лунная магия. Книга 1 - страница 10

— Дурак, двойной дурак! Не хочешь ли ты, чтобы я обвинила тебя в нарушении мира?

Можно было подумать, что она плеснула ему в лицо ледяной водой: так быстро исчезло с него пламя ярости. Ненависть в его глазах сменилась страхом. То, чем она грозила торговцу, могло поставить его вне закона, а это было на Йикторе самым страшным наказанием.

Он пополз на коленях и локтях назад в темноту. Однако я счёл всё же нужным держаться настороже и сказал об этом Майлин. Она покачала головой.

— Нечего его бояться. Если хотите знать, низшие не могут обмануть Тэсса!

Она не то, чтобы презрительно назвала его «низшим», как ничтожного прихлебателя. Она просто констатировала факт.

Она прошла за занавеску, где стояло ещё больше клеток и ещё большее зловоние, и бросилась к тюрьме, находившейся поодаль от других. Тот, кто жил в ней, лежал без движения. Я подумал, что он умирает, когда увидел, как выпирают его кости под шкурой, и услышал слабое редкое дыхание.

— Здесь тележка… — она встала на колени перед клеткой и внимательно вгляделась в животное, а её жезл указывал на доску на колёсах.

Я подтолкнул доску вперёд. Мы вдвоём поставили на неё клетку и покатили к выходу. Майлин остановилась, достала из кошелька два денежных знака и бросила их на одну из клеток.

— Пять весовых единиц за барска и две за колёса, — сказала она торговцу, всё ещё корчившемуся в тени. — Хватит?

Мыслеуловитель сказал мне, что торговец только и мечтает, чтобы мы ушли. Но за страхом пробудилась жадность. Он заскулил:

— Барск — редкий зверь…

— Этот барск вот-вот умрёт, и даже его шкура ничего не стоит, потому что ты заморил его голодом. Если не согласен — подавай в суд, — я заметил, что этот разговор её забавляет.

Обратно мы шли другой дорогой.

Когда клетка приблизилась к тягловым казам, те принюхались, зафыркали, некоторые встали на дыбы, вскинув головы и раздувая ноздри.

Майлин остановилась перед ними, поводила жезлом и тихо запела. Это успокоило животных. Мальчики отвезли клетку подальше и остановились. Навстречу вышли Малик и Грис. Юноша Тэсса заглянул в клетку и, покачав головой, расплатился с ребятами.

— Он безнадёжен, — сказал он Майлин, когда она отошла от успокоившихся казов. — Даже ты не сможешь повлиять на него, Певица.

Она задумчиво посмотрела на клетку. Всё ещё сжимая в одной руке свой жезл, другой она гладила мех короткого жилета, как будто это было любимое избалованное животное, живое и дышащее.

— Возможно, ты и прав, — согласилась она. — А может, его смерть ещё не занесена во Вторую Книгу Моластера. Если ему придётся пойти по Белой Дороге, то пусть начнёт это путешествие спокойно и безбоязненно. Он слишком истощён, чтобы бороться с нами. Открой клетку, потому что его тошнит.

Они открыли клетку и перенесли животное в одну из своих, побольше и пошире, на мягкую подстилку. Этот зверь был крупнее тех, что выступали в этот вечер на сцене; если бы он мог встать, он оказался бы на уровне моих нижних рёбер. Его шерсть запылилась и свалялась, потускнела, но сквозь грязь проглядывал тот же красный цвет, какого был и жилет Майлин.

Это животное имело странные пропорции: маленькое тело и такие длинные и тонкие ноги, будто они достались ему по ошибке от кого-то другого. Хвост заканчивался веерным пучком, а между острых ушей, по шее и вокруг плеч лежала острая грива более светлого оттенка. Нос был острый и длинный, за чёрными губами виднелись крепкие зубы. Не будь он таким измождённым, я бы сказал, что это опасный зверь.

Он слабо огрызнулся, когда они укладывали его на подстилку в новую клетку. Майлин слегка коснулась его жезлом, ласково проведя им по носу животного, и его голова перестала дёргаться.

Малик принёс чашку с какой-то жидкостью, окунул в неё пальцы и влил чуть-чуть питья в запёкшийся рот, из которого высовывался почерневший язык.

Майлин стояла рядом.

— Сейчас мы больше ничего не сможем сделать. Остальное… — её жезл нарисовал в воздухе символ. Затем она повернулась к нам:

— Достопочтенные, час уже поздний, а этот бедняга будет нуждаться во мне.

— Благодарим за вашу любезность, Госпожа, — мне показалось, что она довольно-таки резко отсылает нас. Похоже, у неё были какие-то основания пригласить нас, но теперь мы стали лишними. Собственно, эта мысль не подтверждалась никакими фактами, но была мне почему-то неприятна.