Лунная магия. Книга 1 - страница 35

Она говорила правду и знала это. Я уцепился за последнюю ниточку надежды.

«Это сон», — сказал я себе, а не ей.

Её глаза снова встретились с моими, и в них было то, что оборвало эту нить.

— Нет, звёздный странник, это не сон, — и она встала.

— А теперь поедем, но не слишком быстро, чтобы никто ничего не заподозрил. Осколд не дурак, и я думаю, что это Озокан своим безрассудством толкнул отца на такую глупость. Я спасла тебя единственным способом, который знаю, Крип Борланд, хотя по-твоему это плохо.

Я пошёл за ней из ложбины, как преданное ей животное, потому что обнаружил, что, хотя в теле барска живет человеческая сущность, она теперь настроилась на новый лад в соответствии с формой, которую носила, и я смотрел на мир уже более правильно. Те четверо, что шли со мной, были не слугами, идущими за хозяйкой, а чем-то большим — компаньоны разных пород состояли в союзе с той, которая понимала их, и они полностью доверяли Майлин.

Мы подошли к одному из фургонов, какие я видел тогда в палатке с клетками. Мои спутники доверчиво подошли, прыгнули в фургон, открыли лапами неплотно прикрытые дверцы клеток и улеглись там. Я остался на земле и зарычал. Клетка… Я в этот момент был больше человеком, чем животным, с меня достаточно клетки в башне Озокана.

— Ладно, Джорт, — Майлин мягко улыбнулась, — так я тебя назвала, потому что на древнем языке это означает: «Тот, кто является большим, чем кажется», и было прославлено как боевое имя Мембера из Йитхэмена, когда он выступил против ночных волков. Я тебе расскажу об этом нашем герое.

Меньше всего на свете мне хотелось сейчас слушать фольклор Йиктора, когда я слепо ехал в будущее, казавшееся таким далёким, что только с немалым усилием воли я мог думать о нём. Однако я сел радом с Майлин и изучал мир своими новыми глазами, которые всё ещё приносили мне странные сведения.

Потом я начал понимать, что в желании Майлин рассказать о подвигах Мембера заключалось не только намерение отвлечь мои мысли от бедственного положения. Она мысленно беседовала со мной, и способность моего мозга воспринимать становилась всё полнее и крепче. Возможно, те телепатические возможности, которыми я пользовался в своём человеческом теле, всё ещё работали.

Надо сказать, что я оценил её рассказ. Речь шла об Йикторе, но не о сегодняшнем, а о древнем, о куда более сложной цивилизации, тогда укоренившейся здесь. Тэсса были последними её представителями. Многое из того, о чём она говорила, лежало за пределами моего понимания, упоминания о незнакомых событиях и людях вызывали во мне желание заглянуть за воображаемые двери и увидеть то, что лежало за ними.

Фургон шёл не по тропе, а более открытым путем, через дикую местность. Мы ехали вдоль восточных склонов холмов, которые составляли барьер между владениями Осколда и равнинами Ырджара. Но возвращаться в порт в моём теперешнем обличье я совершенно не желал. Майлин продолжала уверять меня, что наша окончательная цель — таинственное убежище среди высоких холмов, куда везут моё родное тело. Она объяснила мне, что по местным верованиям умственные расстройства вызываются некими силами. Такие люди становятся священными, и их надо поместить как можно быстрее под опеку жрецов, умеющих о них заботиться. Но мы не могли подойти слишком близко к этому месту, чтобы люди Осколда не заподозрили какой-нибудь хитрости — она говорила мне об этом и раньше. Наконец я спросил:

«А каким образом ты сделала меня барском?»

Она помолчала, а когда заговорила снова, её мысли были настороженными и отчуждёнными.

— Я сделала это, хотя давно дала клятву не совершать подобного. За это я отвечу в другое время и в другом месте, перед теми, кто имеет право требовать ответа.

«Зачем же ты сделала это?»

— На мне лежал долг, — ответила она ещё более отчуждённо. — Моя вина, что ты попал в такое положение, и я должна была уравновесить шкалу.

«Но причём тут ты? Это дело рук продавца животных…»

— Здесь и моя вина. Я знала, что у тебя есть враг, а, может быть, и не один, и не предупредила тебя, считая, что дела других не касаются Тэсса. За это я должна отвечать.