Лунное сердце - собачий хвост - страница 11

Тринадцатого июля вместе со своим космическим багажом я вылетел в Соединенное Пятидесятье Американы на рейсовом ковре-самолете нашего “Аэроколдунфлота”. В аэропорту Гоблин-Йорка меня встретила целая толпа иностранной нежити – орки, гоблины, баньши. Колдовские политики, магические специалисты и журналисты ведьмовских средств массовой информации. Началась суетливая предстартовая круговерть – встречи в самых высоких колдовских кругах, пресс-конференции, фуршеты, приемы, коктейли.

Приемы – приемами, коктейли – коктейлями, но солнечным утром шестнадцатого июля 1969 года я, трезвый, как стеклышко, уже был во Флориде, и следом за Армстронгом, Олдриным и Коллинзом протопал в новеньком скафандре на борт космического корабля “Аполлон”. Мое научно-колдовское оборудование для работы на Луне американские коллеги загодя разместили на внешней части лунного модуля, заботливо прикрыв его невидимой магической завесой.

Конечно, я мог бы с легкостью войти внутрь командного отсека сквозь стену космического корабля, но в Академии колдовских наук рассудили, что этого делать не следует: своими магическими способностями я мог случайно повредить теплозащитное покрытие “Аполлона”. Поэтому было принято решение воспользоваться обычным посадочным люком. Конечно, для людей даже в своем скафандре “Кречет” я по-прежнему был невидим, но в ЦК партии и Организации колдовских наций все же решили перестраховаться. Чтобы меня случайно не заметила человеческая стартовая команда и журналисты-люди, две местные ведьмы в нужный момент очень умело отвели им глаза. Ну, а на фото- и кинопленке я сроду никогда не получался по причине своей врожденной не фотогеничности. Не говоря уже о телевизионных изображениях.

 В тесном отсеке командного модуля “Аполлона” я уменьшился ровно в пять раз – есть среди моих домовенских способностей и такое полезное качество – и залег в небольшую нишу над головой у Нила Армстронга. Обнаружить меня всеми мыслимыми человеческими способами было теперь просто невозможно.

Стартовали в космос мы точно по расписанию. Армстронг, Олдрин и Коллинз летели к звездам уже второй раз, и более-менее спокойно восприняли сам момент запуска. Я же не смог скрыть своих эмоций, и когда многотонная сигара лунного носителя “Сатурн-5”, грохоча ракетными двигателями, приподнялась над стартовой площадкой космодрома, что было сил заорал в эфир:

- Ура! Летим!

Эх, забыл я, забыл на радостях и в великом волнении, что радиоэфир по своим свойствам одинаков и в человеческом, и в колдовском мире!

- Баз, ты что-то сказал? – Нил Армстронг встрепенулся и озадаченно посмотрел на Эдвина Олдрина.

- Нет, я молчал, как рыба, - пилот лунного модуля недоуменно пожал плечами. – Может, это Майкл?

Они оба повернули головы в сторону Коллинза.

- Я тоже не проронил ни слова, - покачал головой пилот командного отсека.

- Кто же здесь только что кричал? – Армстронг вертел головой во все стороны, осматривая командный отсек.

– Наверное, это были радиопомехи… - робко предположил Майкл Коллинз.

Я испуганно сжался в своей тайной нише и даже попытался прикрыть ладонью рот. Правда, этого сделать не удалось, поскольку мое лицо закрывало стекло гермошлема.

- Гм, может быть, это и вправду были радиошумы, - наконец, с сомнением произнес Армстронг. – Хотя мне показалось, что кто-то просто восторженно заорал над моим правым ухом…

Он еще раз тщательно осмотрел тесное пространство командного отсека над своей головой. Меня в нише он, конечно, не видел.

- Ладно, - Нил взмахнул рукой. – Будем считать, что это и в самом деле были помехи.

Я перевел дыхание и облегченно вздохнул. На этот раз обошлось. Нет, все-таки впредь мне нужно быть поосторожней. Командный отсек “Аполлона” слишком мал, чтобы вести себя здесь по земному, свободно, как дома.

Ракета тем временем стремительно возносилась в небеса. Накатили волнами перегрузка и тряска. Резкими толчками дали о себе знать разделения ступеней. Мое сердце отвечало на все эти прелести космического старта сериями учащенных пулеметных ударов. Во рту стало сухо, как в пустыне Сахара в летний безоблачный день. Но в целом выведение на околоземную орбиту я перенес хорошо.