Лунный синдром - страница 6

– Истинно великие вещи у непосвящённого могут вызвать ужас и животный страх. Поэтому я беру своим долгом посвятить тебя во всё, но только после того, как ты будешь к этому готов.

Гиндесбург послушно кивнул и слабо улыбнулся. Он понял, что ничего уже не в силах изменить…

– Подлей мне сладенького чайку, – донеслось из ванной, когда Фирзякин кропотливо мыл на кухне посуду.

– Сейчас, – ответил он. Наполнил кастрюлю остывшим переслащённым чаем и медленно понёс в ванную комнату. Тапки, предательски шлёпая, прилипали к залитому сладким чаем линолеуму.

– Поскорей! Что ты еле волочишься? – недовольно гаркнул гриб.

– Иду, иду, – и Гиндесбург ускорил шаг.

Гриб, разросшийся до размеров огромного пляжного зонта, возлегал в чаше ванны. Возле него, в луже мутновато-коричневой жижи, стоял телефонный аппарат, весь в слизи. То и дело кто-то звонил грибу, и тот, голосом властным и спокойным, отдавал распоряжения: – Владикавказ? Даю вам ещё три дня. Всё, и слушать не буду. Выполняйте. Да? Чартерным рейсом. И Сидней. Ах, уже? Отлично… Поставки чая из Китайской долины Чжу, да, можно и индийский. Как, пропал вагон? Десять тонн сахара? Уничтожу!..

Фирзякин нерешительно встал в проёме двери, боясь прервать бранные диалоги своего повелителя. Гриб, заметив Гиндесбурга, вяло кивнул ему, позволяя войти. Фирзякин аккуратно вылил в ванну содержимое кастрюли. Гриб блаженно заурчал. Мантия завибрировала, и из-под неё вырвались громадные зловонные пузыри. Фирзякин инстинктивно задержал дыхание. Глаза заслезились.

– Ты вот что, – сказал гриб, – принеси-ка сюда телевизор. Сегодня в новостях будет кое-что интересненькое, – он гулко булькнул, что означало крайнюю степень блаженства.

– Хорошо, – ответил Фирзякин тихо.

За прошедший месяц гриб не только вырос в размерах, но и научился самостоятельно передвигаться по квартире. Тело его стало походить на человеческий силуэт, как если бы здоровенный медведь, вставший на задние лапы, ходил в навеки приросшем к телу мокром дождевике. У него выросли глаза, как у кальмара, и даже обозначились черты лица, настолько жуткие, что Фирзякину порою казалось, будто смотрит на человека, изуродованного серной кислотой.

Однако гриб был очень доволен новой внешностью. Часто он любил задерживаться возле зеркала и подолгу смотреть на себя. При этом он оживлённо декламировал речи, словно стоял на трибуне перед толпой, и Гиндесбург с ужасом находил в нём сходство с одним диктатором, пытавшимся более полувека назад покорить весь мир. Самое жуткое было в том, что грибу это удавалось куда быстрее и проще. Фирзякин знал, что его споры распространились теперь по всем континентам. Что на всём свете не осталось ни одного крупного города, где бы не было омерзительных отпрысков, захвативших людей.

И всё это произошло молниеносно. Казалось бы – огромная планета, тысячи городов, миллионы людей, технологии, позволяющие человеку чувствовать себя венцом творения, спутниковые коммуникации, Интернет, космические корабли, невероятные научные открытия, военно-техническая мощь высокоразвитых стран – и всё это в одночасье попало в лапы одной немыслимой субстанции, без каких-либо громадных усилий. Человечество ожидало всего, чего угодно: нашествия инопланетян, ядерной войны, смертельных вирусов – а его в один миг захватил какой-то паршивый чайный гриб, выросший в его, Фирзякина, квартире, в обыкновенной трёхлитровой банке. От этой мысли Гиндесбургу становилось невыносимо. Он хотел выброситься из окна, облить себя бензином и поджечь, отравиться, наконец. Но понимал, что это ничего не изменит. Он должен что-то предпринять. Ведь он был самым приближённым к грибу человеком. Но что?

Вечером в телевизионном выпуске новостей на главном федеральном канале известный ведущий Вениамин Шлознер, обращаясь с экрана лично к грибу, отрапортовал, что на данный момент в мире 89 процентов населения имеют в себе чип-спору великого императора, и совсем скоро эта цифра приблизится к отметке сто процентов, а следовательно, и к абсолютной победе.

Однако, заявил Шлознер, в некоторых странах, в том числе и в России, нашлись малочисленные группировки людей, не заражённых чип-спорами. Произошло это из-за генной мутации в ряде поколений данной ветви особей. На эту информацию гриб отреагировал бурным выплеском зловония, от которого Гиндесбург чуть не потерял сознание. Тут же, набрав на телефоне какой-то загадочный номер, гриб отдал приказ уничтожить всех, кого невозможно повиновать его воле. И тут Гиндесбург понял, что началось. До этого, насколько он знал, захват планеты обошёлся малой кровью. Число погибших было столь незначительным, что это вполне вписывалось в криминальную статистику убийств на всей планете. А ведь с тех пор, как гриб начал распространять свои споры, криминальные волны полностью схлынули. И это Гиндесбург признавал, убеждая себя порой, что действия гриба гуманны и ведут человечество к светлому будущему. Но в тот же миг он понимал, что это не так. Гриб просто превращал людей в послушных роботов, в зомби, без собственной воли и чувств.