Луны и Творцы - страница 16

— А кто этот Отец, о котором вы всё время говорите?

— Это тоже тайна, к сожалению. Я бы даже сказала, что не имею ни малейшего понятия кто это. Может живая легенда, человек-творец времён Осколочной Империи, переживший её крах, со своеобразной манерой беседы, а может и кто-то на уровне или выше лжебогинь.

Мирко цыкнул, не одобряя слов Калист про Богинь. Они ему ничего плохого не сделали, так зачем гневить их?

Калист вновь принялась копаться в книжных полках. Её регалия горела также ярко, как и раньше, что продолжало занимать Мирко.

Вот отблеск регалии задел зал и Ворону показалось, что внизу что-то блеснуло.

«Это стол?»

— Калист… — что-то вновь скрипнуло и Мирко развернулся на звук, вставая в боевую стойку.

Ведьма подошла ближе к наёмнику. Регалия освещала их во тьме.

— Что, мастер Мирко?

— Гхм… вы слышали звук?

— Нет.

— Скрип.

— Но тут же нет дощатого пола.

— Вот именно. — мужчина вышел вперёд. — Быстрее, нам надо выбираться. Внизу есть стол с чем-то блестящим. Стоит посмотреть, а потом бежать от этой творщевщины!

“Всё верно, Хозяин. Эта затея была скверной с самого начала.“

Глава 0, Часть 3: Антрацит

— Я поняла. — Калист побежала к лестнице. Мирко же прикрывал ей спину.

Пробежка по каменному полу всё только усложнила. Эхо шагов продолжало биться о стены ещё долго и это при учёте промокших до нитки сапог Мирко и босых ног ведьмы.

Краткий взгляд на стену над столом. Калист воздела голову вверх, проводя горящей регалией перед собой.

Краснота осветила золотую мозаику каким-то чудом, не осыпавшуюся на пол за все эти годы. На ней отсутствовали наплывы слоев соли, и можно было понять, что и плитки на входе и сами стены представляли собой кусочки этой самой слюдяной мозаики. Очень изысканно подобранные кусочки и оформленные в едином стиле, повествующие о чем-то.

— Да, это же Трое Героев Изначалья. — она указала на три силуэта. Две женщины и один мужчина, стоящие с поднятыми головами и смотрящие на сферу из света, отдалённо напоминающую корни древа витками вокруг. Женщина посередине стояла выше всех, её волосы имели ярко выраженный медово-русый оттенок.

— Богини, да, это они. Я слышал про Троих из Энарэ, но вот не припомню сути. Они вроде как спасли Веридис от краха ещё во времена Осколочной Империи, до развала континента на кусочки… похоже напрасно, раз уж мы по уши в воде.

— Верно. — Калист осветила стол. — Поздравляю, мы нашли то, что искали. — она сказала это без торжества, уставшим голосом.

Мирко двинулся вперёд и схватил кожаный чёрно-золотой чехол, раскрыв его. В нём лежал предмет, отдалённо напоминающий кусочек кристалла каменного угля, не больше мизинца, тонко опоясанный золотисто-зеленоватым металлом[4]. Окантовка предмета явно намекала своими выступами на необходимость поставить его в специальную полость.

Он обернулся.

— И вот ради этого…

Скрип. Блеск металла. Взмах лезвия.

Улыбка конвульсивно застыла на лице Калист. Её блуза стала темнеть в районе живота.

— НЕТ! — закричал Мирко.

Ведьма завалилась на книги, лежащие под её ногами. Ворон попытался было добраться до девушки, однако…

Блеск.

“Слева. Блок. Контрудар.“

Мирко зарычал, словно загнанный в угол зверь, и кати столкнулась с мечом плохо видимого противника в латах. Огненная регалия выпала из рук Калист и давала крайне скудный свет лишь в определённом радиусе, а латник то и дело отступал во тьму.

«Чтоб вас!!! Он не мог убить Калист… Это просто невозможно. Она только что стояла передо мной, а потом…»

“Хозяин, соберитесь. Вы сможете помочь ей лишь в случае победы над этим… живым умертвием.“

Мирко опять отразил удар и нанёс свой, но тот ушёл в щит. В этом была проблема кати. Щиты брались очень редко, если они были покрыты железом.

«Грация, ты видишь его?!»

“Вижу лишь вашими глазами, Хозяин. Он мертвец, но получше того что у корчмы. Когда я «вижу» умертвие глазами, то могу просчитать его дальнейшие действия, но не во тьме.“

И в этот самый миг существо в латах раздавило огненную регалию, и та померкла под бронированным сапогом. Помещение окунулось в темно-голубоватые сумерки, подсвечиваемые лишь слабо фосфоресцирующими в темноте мозаичными стенами.