Луны и Творцы - страница 18

Ступень за ступенью. Кровь за кровь. Пот за пот.

С большим трудом Мирко завершил чудовищный подъём и рухнул на лестничном пролёте, всё ещё поддерживая Калист, дабы та не упала и не ударилась. Он усадил девушку спиной к стене и нашарил на её поясе огненную регалию. Он повторил видимое им ранее движение, и та загорелась, освещая окружение.

Ухмылка сама по себе появилась на устах Мирко, когда он понял, что они оказались почти у входа на уровень балкона, но только с другой стороны— за стеной зала. Осталось лишь найти ключ к выходу- творец говорила, что это будет легко… В красном свете регалии он прошелся вдоль мозаичной стены. Через 10 шагов, на уровне его лица оказалась крупная слюдяная плашка мозаики, изображающая Солнце.

«Надо же. Как символично.»— подумалось ему.

Воин нажал на Солнце и кусок стены отъехал, образуя проход наружу.

Повеяло свежим ветром.

Мужчина вернулся к ведьме и незаметно вытащил чехол с Антрацитом, отвернувшись.

— Мирко…? — услышал оранец из-за спины.

Наёмник заткнул чехол обратно за пояс и резко обернулся, ухмыляясь.

— Ладно, госпожа, ты заставила меня и взаправду попотеть. — он усмехнулся, глядя на хоть и бледное, но живое лицо девушки.

— Ты… убил то… существо? — она говорила с трудом, растягивая слова.

— Ага, видишь, аж весь в крови!

— У тебя… открылась… рана…

— Пустяки. Самое главное, что мы выбрались снизу живыми. У тебя хорошая способность — лечить сырные дырки в своём теле. Я бы тоже себе такую хотел.

Девушка посмотрела на свою рану, перевязанную блузой, а затем и на голое тело. Она тяжело и как-то виновато улыбнулась.

— Не… так… — она закашлялась и выплюнула сгусток крови. — Не так… я себе представляла… этот поход.

— Верно-верно и я тоже. Обычная работёнка говорила она.

Девушка улыбнулась.

— Боюсь, я пока… не в состоянии ходить.

— Не переживай. — мужчина подхватил Калист за спину и под ноги без обуви. — В девушках мне больше всего нравится, что они, как правило, весят куда меньше мужичья. Вот представь какого бы мне было тащить такого же бугая, как я.

Они двинулись вперёд и вышли в свет ночи. Огненную регалию Мирко отдал ее хозяйке и теперь девушка держала её в руках.

Пара обошла остов часовни по кругу, на некоторых участках приходилось прижиматься к стене, так как фрагменты парапетов развалились сотни лет назад. Наконец они…

Мирко остановился. Он аккуратно посадил на землю девушку, а затем также молча достал Грацию.

На широком балконе их ждали. Четверо в чёрном и тот самый воин с глефой.

— Отдайте Антрацит и мы оставим вас в живых. — сказал скрипучим голосом худой лысеющий человек.

Мирко ухмыльнулся.

— Слушай, Пупсик, давай сразу напрямик. Мне плевать на ту девку у меня за спиной. — мужчина указал большим пальцем себе за спину, став так, чтобы прикрыть собой Калист, если четвёрка выхватит что-то похожее на арбалеты из-под своих дуплетов. — Давай так, я отдам тебе этот твой Андренацит — а ты отпустишь нас обоих. Девчонке надо оплатить долги.

— Я Щепка. — прошипел худощавый.

— Как скажешь, Щепка так Щепка. — Мирко пожал плечами и сразу же его накрыла боль в открывшейся ране.

— Покажи Антрацит.

Мирко грубо потряс чехлом, так что внутри него зазвенело.

— Я это козье дерьмо даже не открывал. Один Лжеспаситель знает, что там внутри.

Мирко бросил чехол Щепке и тот ловко поймал его, спрятав под своей новой одеждой, за пояс. Старая немного подкоптилась.

«Как он вообще выжил после такого?! Это же удар молнии. Я сам видел, как Калист от него оставила одни угольки.»

— Ну, так что? Мы свободны? Я не вижу, чтобы вы расходились. — Мирко подбоченился, придавая себе «веса».

— Белый Ворон, это была дорога в один конец с самого начала. — проскрежетал Щепка. — Я уважаю твои дела. Ты был хорош.

Мирко совсем не понравились, когда о нём заговорили в прошедшем времени, однако худощавый продолжал.

— Могу выразить свою наёмническую солидарность, однако расклад карт сегодня совсем не в твою пользу. А у меня есть чёткий приказ убить всех, кто хотя бы косвенно связан с поисками Антрацита. — Щепка не улыбался, его лицо не выражало никаких эмоций, а морщины, вокруг рта и глаз, были явно всегда статичны. Улыбка казалась чуждой этому человеку.