Львёнок, который хотел выжить - страница 9

Передо мной возникла тарелка с двумя бутербродами, обильно намазанными ореховой пастой. Майки выдвинул стул, перевернул его спинкой вперед и уселся, облокотив на нее свои руки. Он находился не дальше метра от меня, радостно улыбаясь, выразительно переводя взгляд с бутерброда на меня и обратно.

Так… Посыл от этого странного существа, источающего черепаший позитив, в принципе ясен.

Я поднесла большой бутерброд ко рту, который уже наполнился слюной от долгого голода, и стала быстро есть, не заботясь о том, как сейчас выгляжу. Последние месяцы были на редкость голодными, о чем ярко свидетельствовали выступающие ребра под тонкой кожей. Еда в нашем убежище распределялась специфическим образом, в зависимости от «заслуг». Тот, кто выполнял все правила, питался хорошо, а все остальные, кто еще пока не сломался под господствующим законом рухнувшего мира, выживали каждый как мог. Но людей можно сломать. Их всегда можно сломать, вопрос лишь во времени. Больше нет привычной системы социального образа жизни. Если ты сильный, то ты устанавливаешь правила. Если ты слабый, то подчиняешься. Конституция? Права человека? Пустой звук, оставшийся на задворках истории. Добро пожаловать в наш новый мир.

В прежней жизни я никогда не любила арахисовую пасту, но сейчас даже не могла вспомнить, что может быть слаще. Тягучая масса приятно обволакивала рот, щекоча вкусовые рецепторы. Неописуемое наслаждение. Два больших бутерброда были быстро уничтожены, и сейчас я слизывала остатки пасты с пальцев. Невероятно сильно тянуло в сон, глаза начинали слипаться, организм, выплескивавший в кровь адреналин, дававший сил с самого утра, требовал вернуть потраченные ресурсы сном.

Черепаха Майки, сидевший напротив, с умилением продолжал смотреть на засыпающего человека. Такое странное создание… Я где-то слышала о том, что когда слоны смотрят на человека, то испытывают те же чувства, что и человек, смотрящий на щеночков. Умиление. Может, для этих зеленых гигантов мы как щеночки?

Сьюзан аккуратно коснулась моего плеча, указав наклоном головы пойти за ней, я не сопротивлялась. Я была сытая и жутко уставшая. Она отодвинула от стены раздвижную дверь, за которой находилось спальное место, и молча кивнула в знак прощания. Оно было мягким; еще до того, как моя голова коснулась подушки, я уже провалилась в сон.

Комментарий к Глава 2

Пишу продолжение, но вставать на работу в 6 утра… Я постараюсь не затягивать :)

Да, много ошибок, текст не вычитан, простите, что поспешно выкладываю с недочетами. Приходиться идти на этот шаг, иначе мой внутренний критик просто не позволит мне продолжить творить, страшась осуждения))

Спасибо, что читаете! Спасибо, что указываете на ошибки, вы супер!!!

В следующей части (планируется быть длиннее первых двух) мы узнаем больше подробностей о нашей героине, от которой идет повествование, о Сьюзан (возможно, все сразу, возможно, одной из частей, и несколько флеш-бэков)

Убежала спать!

========== Глава 3 ==========

Сквозь тягучую дымку тяжелого сна до меня, как будто откуда-то издалека, доходили звуки голосов.

— …нет, это всего лишь растяжение… — кому-то отвечал неизвестный мне голос, — физическое истощение не критично… давление понижено, температура в норме, сердечный ритм в норме…

Я приоткрыла глаза, и зрение стало постепенно фокусироваться на размытом объекте того, кто проводил диагностику моего состояния. Его сухие прохладные пальцы приподняли веко, и неестественно яркий луч света резанул глаза, заставив зажмуриться, сводя на нет все попытки разглядеть моего врача.

— Реакция зрачков в норме, — констатировал тот, кто продолжил мой осмотр.

Щелчки, издаваемые бьющимися о ладонь пальцами, возле моих ушей заставляли ежиться и отодвигаться подальше от этого раздражающего звука.

— Слух в норме, — утвердительно сообщил человек и обратился уже ко мне. — Мисс? Как вы? Как себя чувствуете?

Чей это голос? Где я? Остатки сна и спасительного забвения развеивались, возвращая меня в ту реальность, где я чувствовала себя ужасно, казалось, тело пережило столкновение с поездом и при этом каким-то чудом осталось целым. Каждая мышца неприятно болела, голова по ощущениям была настолько тяжелой, как будто состояла из одного сплошного куска свинца.