Львовская гастроль Джимми Хендрикса - страница 5

Из молочного тумана выплыли два желтка фар, совсем рядом. Алик сделал еще шаг, чтобы его было лучше видно. И тут завизжали тормоза, и машину понесло по мокрому булыжнику прямо на Алика. Правый желток фары не сильно ударил его в колено, и он отскочил, взмахнул руками, пытаясь найти равновесие и удержаться в вертикальном положении, но не удержался.

Машина остановилась. В салоне вспыхнул свет, и в этом свете Алик увидел два перепуганных лица. Одно принадлежало молодому, может быть, тридцатилетнему мужчине, второе было постарше. Острота носа и ухоженные усы старшего пассажира выдавали в нем иностранца, скорее всего поляка. Молодой открыл дверцу, вышел. Его руки дрожали. Он был в шоке.

– С вами всё в порядке? – спросил он Алика, который снова стоял на ногах, потирая ушибленное колено. – Я вас не видел!

– Ничего, ничего, – приговаривал Алик. – Аудрюс, ты тут? – оглянулся он.

– Тут, – ответил приятель, подходя поближе к машине.

– Может, вас отвезти куда-нибудь? – спросил водитель старенького «опеля», сцепив ладони в замок, чтобы унять дрожь.

– А я как раз машину ловил, чтобы ехать, – произнес немного отрешенно Алик. – На Замарстиновскую, в конец…

– Садитесь! – водитель открыл заднюю дверцу и теперь не без интереса во всё еще перепуганном взгляде рассматривал эту немолодую длинноволосую парочку приятелей.

Машина тронулась и будто поплыла внутри туманного молока, словно подводная лодка по темным, глубоким и непрозрачным водам.

– А вы мою улицу найдете? – не без сомнения в голосе спросил Алик.

– Или мы ее, или она нас найдет. Главное – не спешить. Вы ведь не спешите?!

Малая скорость успокоила Алика.

– Ты как? – спросил он у Аудрюса.

– Нормально.

– Как ты думаешь, Рябцев правду сказал?!

Аудрюс пожал плечами. Отвечать ему не хотелось, да и не было у него конкретного ответа.

Ехали с полчаса молча, и вдруг в расступившемся внезапно тумане появились стволы сосен и знакомый забор милицейской больницы.

– Ну вот, – выдохнул облегченно водитель. – Вам дальше?

– Ага, тут уже недалеко, – Алик кивнул. И снова оглянулся на Аудрюса. – Посидим у меня немного, отдохнем, – сказал.

– Мне бы поспать пару часиков, – проговорил Аудрюс устало.

– Тогда сначала поспим, а потом отдохнем, – сказал Алик и зевнул.

Высадив длинноволосых пассажиров, «опель» развернулся и поехал обратно, в этот раз в сторону центра.

– У нас такие хиппи давно вымерли, – сказал по-русски с заметным акцентом усатый пассажир. – Наркотыки, гашыш… Хиппи вообще долго не жили, зато с сексом и весело! Мы еще спробуем?

– Что попробуем, пан Ярек? – удивился водитель, у которого из всего только что сказанного поляком в голове остались только слова «секс» и «весело».

– Ну а за что я тебе плачу, курва-мать?!

Водитель внимательно всмотрелся в дорогу. Туман рассеивался.

– Попробуем, – закивал он и зевнул, одновременно нажимая на педаль газа.

По протертым влажной тряпкой ночи булыжникам улицы Шпитальной, раздвигая туман фарами и корпусом, «опель» Тараса «мчал» со скоростью двадцать километров в час. Машину трясло – не пристегнутый ремнем безопасности пассажир подпрыгивал на правом переднем сиденье. Тарасу даже эта скорость казалась опасной. Но никакой туман не был в силах отменить наступивший в Украине двадцать лет назад капитализм. А капитализм – это жестко. Хочешь есть – иди работай!

– Ну как? – остановив машину, спросил Тарас у пана Ярека, поляка лет пятидесяти, специально приехавшего во Львов.

Месяц назад этот поляк нашел в Интернете рекламную страничку Тараса и заинтересовался. Заинтересовался – и приехал. Сколько сюда от Польши ехать? Смешно подумать. Польша вполне могла оказаться пригородом Львова – такие тут расстояния!

– Вы если устали, то пристегнитесь! – добавил Тарас. – Или можем уже и закончить на сегодня?

– Нет, – мотнул головой поляк и перешел с ломаного русского на польский. – Вешь цо… Може йеще трохэ… минут петнаща… – Пан Ярек говорил, стиснув от боли зубы. Его глаза были потухшими, такими же, как и голос.

– А может, всё-таки лучше завтра продолжим? – уже тише и осторожнее попробовал Тарас настоять на своем после минутной паузы. – В таком тумане…