Любимая моя - страница 7

Неужели пустынный перекресток в ньюкастерских окрестностях станет символом всей ее судьбы? А ведь мать устроила все-таки свою жизнь, обойдясь без бывшего мужа. Бэб не знала, жалеть ли отца.

Снова на девушку нахлынули воспоминания о том знаменательном дне. Пробелы в памяти оказались самыми незначительными. Она не помнила, пожалуй, лишь того, как очутилась на обочине. Зато по-прежнему шоковым было ощущение сильных мужских объятий, в которых она очнулась. Властные руки прошлись по ее трепещущему телу, но лишь с одной-единственной целью — методично проверить, все ли кости целы… Бэб невесело улыбнулась. Насколько точно она может вспомнить, самообладание изменило ей! Вела себя, как раскапризничавшийся ребенок. Обстоятельства никак не давали повода для ощутимого удара в челюсть, который она в порыве гнева нанесла распустившему руки нахалу.

— Да отпустите вы меня, — взмолилась тогда Бэб, поняв наконец свое положение.

— Только в обмен на обещание больше не драться! В следующий раз я могу потерять терпение! — невозмутимо отозвался мужчина.

Неожиданно для самой себя Бэб прикусила губу и опустила голову. Незнакомец казался ей способным держать под контролем любую ситуацию. То, что он не даст в обиду себя, было ясно! Шестое чувство подсказывало Бэб, что этот сильный, напустивший на себя грубоватость мужчина никогда и сам не обидит существо более слабое, чем он. И уж по отношению к слабому-то полу ему и вовсе незачем применять силу! Женщины наверняка сами льнут к нему.

Отпустив руку Бэб, он потер свою челюсть, принявшую девичий удар.

— В следующий раз выбирай спарринг-партнера по себе, ладно? Со мной тебе все равно не справиться.

Покровительственный тон взбесил Бэб, и она уже готова была дать бой. Даже успела презрительно скривить губы. Но тут вмешался красивый седой джентльмен, которого Бэб скоро предстоит называть отчимом… Он вознамерился перенести в машину велосипед.

Диалог с Лоренсом не возник, иначе ее несостоятельное обвинение по поводу того, что он «лапает женщин» было бы высмеяно подобающим образом. Бэб покраснела, поскольку ей пригрезились самые неуместные в данной ситуации, хотя и пикантные сценки и образы. Этот мужчина умел обращаться с женщинами. Он делал это тонко, изысканно, умело… Господи! Должно быть, она действительно сильно повредила голову!

Что же касается немолодого джентльмена, то он не внушал ей ни малейших опасений. Вот и зря. Кто бы мог подумать, что его несколько старомодные ухаживания за ее матерью увенчаются таким успехом! Как бы то ни было, а Бэб навсегда лишилась родительского дома. Дома, где она родилась. Она уже не сможет приехать туда, как это было в канун ее девятнадцатилетия. Забудь бешеную езду на велосипеде в цветущих ньюкастерских лугах! — не раз повторяла себе девушка.

— На заднем колесе — восьмерка, — констатировал тот, кому суждено было вмешаться в ее судьбу. Блестя благородными сединами, он виновато протянул Бэб ее сумочку и решился представиться: — Генри Райленд.

Барбара машинально пожала протянутую руку и назвала свое имя. Между тем сознание услужливо рисовало одну картину за другой. Вот почему синеглазый брюнет показался ей знакомым! Его именем и фотографиями давно пестрят газеты. Акула бизнеса. Лоренс Райленд.

Бросив любопытный взгляд на сбившего ее человека, Бэб заметила, как тот прищурился и опустил глаза. На лице знаменитости тут же появилась маска абсолютного равнодушия. Взяв из рук отца велосипед, Лоренс легко закинул его на заднее сиденье своего автомобиля.

— Где вы живете, мисс?

Его бесцеремонные манеры, небрежный взгляд через плечо, вопрос сквозь зубы — все, наверное, делалось для того, чтобы девчонка не смела и надеяться выудить у него компенсацию за ущерб.

— Я вполне в состоянии добраться домой сама, — ледяным тоном заявила Бэб. — Хотя прекрасно понимаю, что, подбросив меня, вы существенно облегчите свою вину и успокоите совесть.

Последнюю фразу она добавила, упершись взглядом в мускулистую спину младшего Райленда.

— Я думаю, чем быстрее займутся вашим локтем, тем лучше, — мягко перебил девушку Генри, подводя ее к машине.