Любимая женщина маньяка - страница 15
– То есть вы все собрались вместе, поставили вопрос ребром и предложили ей уйти?
– Именно так. Мы остались втроем. Пришлось слегка изменить постановку в некоторых номерах, заново создавать блог и давать рекламу. Мы лишились некоторых контактов. Но главное не это. Наша группа создавалась не с целью заработать денег или снискать невероятную популярность. Мы все просто хотели танцевать, в первую очередь потому, что любим танцы и не можем прожить без них и дня.
– И что же теперь?
– Полагаю, сейчас, без внутренних конфликтов, в группе стало гораздо комфортнее, и наш репетиционный зал является местом, где собираются единомышленники и где можно расслабиться и отдохнуть душой.
– А что же Брянцева?
– Лиза осталась одна, но выступать соло не стала. И вообще вроде как забросила танцы. Возможно, поначалу она ожидала, что ее позовут обратно, и теперь, когда этого не произошло, затаила обиду. По крайней мере прислать букет с траурной лентой – дурная шутка вполне в стиле Лизы. Но меня подобное совершенно не трогает. И потом, я ни каллы, ни лилии не считаю какими-то неуместными цветами. Жаль только, что мама с сестрой все это увидели. Они и так были настороже, а тогда еще больше испугались и расстроились.
– Таня, скажите, а остальным членам группы тоже присылали цветы с траурной лентой?
– Нет, насколько я знаю.
– Не находите странным сей факт? Может статься, что это и не Брянцева вовсе?
– Она, скорее всего. – Татьяна немного помолчала. – Понимаете, Лиза считает меня инициатором ее изгнания. И уходя, она сыпала обвинениями, естественно голословными, а также проклятьями. Но букет – это ее выходка, без сомнения. Вроде как завуалированное пожелание: «Чтоб ты издохла!»
– Понятно, и вы считаете, что Лиза Брянцева способна только на мелкие колкости и пакости и ожидать от нее серьезных противоправных действий не стоит?
Татьяна снова немного помолчала.
– Понимаете, Женя, Лиза довольно сложный человек по характеру. Она, без сомнения, талантлива, но к этому примешиваются несдержанность и непомерные амбиции вкупе с полным отсутствием такта, который должен быть присущ руководителю любого ранга. Но Лиза не понимала, что у нее не получается взаимодействовать с людьми. Не понимала, почему мы злимся и готовы расстаться с ней, ведь она столько сделала для группы. И Лиза действительно прикладывала усилия, старалась и тратила личное время. То есть если вы поговорите с самой Брянцевой, то услышите немного другую историю.
– С ее точки зрения она будет звучать по-другому?
– Конечно, ведь Лиза пропустила все через призму своего личного восприятия, и я не удивлюсь, если выяснится, что она обижена на нас всех и на меня в частности. Но я уважала ее инициативу и приложенные усилия и старалась избежать конфликта, который повлек ее уход, всеми силами. Сглаживала углы, пока это было возможно. Но скандал произошел, и к прежнему возврата не будет, мы все устали работать в атмосфере вражды и напряжения, которую Лиза так умело создавала и культивировала. И я допускаю, что она сердится и даже замышляет месть. Или строит планы своего триумфального возвращения, не знаю, что ее утешит больше. Например, она может свою группу создать или стать продюсером. И у Брянцевой получится, если сможет натуру свою сдержать. Полагаю, ее злость рано или поздно пройдет, и дальше в своей мести она не пойдет никогда. Так что, по сути, мне, да и девочкам из группы, ничего страшного не грозит.
– Насколько я поняла, вы лично с Брянцевой не разговаривали со времени ее ухода?
– Нет, разумеется. Уходя, Лиза сыпала оскорблениями. Звонить, чтобы нарваться на новые? Ни мне, ни девчонкам это совершенно не нужно.
– И она вам не угрожала?
– Лично мне или кому-то из группы – нет. Она просто наговорила гадостей, в числе которых, например, то, что у нас самих все развалится и ничего не получится без нее, и прочее, все в таком же духе.
– Тогда почему вы сразу же решили, что букет, так сильно испугавший ваших близких, прислан Лизой Брянцевой?
– Я сразу про нее подумала, как только траурную ленточку заметила. А первый порыв или мысль, как известно, самые правильные.