Любимый варвар - страница 30

— Ничего страшного? — воскликнула Оливия. — Я оскорбила его. Сильно! Я решила, что он заигрывает с нами обеими. Я оказалась в таком глупом положении. — И она, которая никогда не плакала, залилась слезами.

Ева хотела подойти к ней, потом передумала. Оливии будет лучше, когда она поплачет.

— Не надо расстраиваться, дорогая, — сказала Ева. — Джейк выразил сожаление по поводу Дональда.

— Но зачем было говорить ему о нем? — пробормотала Оливия, глотая слезы, которые оказались для нее самой полной неожиданностью.

— Ну почему бы и не сказать? Такое может с каждым случиться. Тут нечего стыдиться. А Джейк тебе очень сочувствовал.

— Мне не надо ни его, ни чьего бы то ни было сочувствия. С Дональдом все кончено, и с Джейком, и со всеми мужчинами, навсегда.

Ева спокойно посмотрела на Оливию.

— Сейчас ты возбуждена и не можешь реально смотреть на вещи. Если Джейк обиделся на тебя, есть еще Ларри.

Но добродушный улыбающийся Ларри казался Оливии всего лишь бледной тенью по сравнению с Джейком.

Она постоянно вспоминала чувства, которые испытала там, в магазине Браунов, когда он держал ее в своих объятиях, и потом, когда он поцеловал ее на пороге своего дома. Конечно, это была не любовь. Это просто не могло быть любовью. Эти чувства были слишком внезапными и необъяснимыми. Но Джейк обладал каким-то сильным магнетизмом, который странным образом влиял на нее.

Но зачем ей теперь беспокоиться? После их последнего разговора он вряд ли подойдет к ней.

В течение следующих двух недель Оливия совсем не видела Джейка, и уверяла себя, что рада этому.

Он больше не опылял деревья вблизи Розмари-Коттедж— Кристина говорила, что эту операцию нужно было повторять каждые десять дней до тех пор, пока яблоки не нальются соком. Теперь эту работу выполнял Ларри, и он довольно часто заходил в Розмари-Коттедж, чтобы выпить чашечку кофе.

Еве удалось договориться, чтобы Мэнди и Стивен посещали школу в Грейт-Бакстеде, и теперь каждое утро в половине девятого они отправлялись к магазину Мэри Браун, откуда автобус увозил их в школу вместе с остальными детьми.

Ленч у них был в школе, а домой они возвращались только к обеду.

— Какое блаженство! — воскликнула Ева в первый их школьный день. — Как здорово получить несколько часов спокойствия, когда не надо думать, не залезли ли они в чужой сад, или не свалились ли в колодец во дворе у Мелиссы.

Стефани была очень спокойным ребенком и ничем не нарушала заведенного порядка сна, кормления и бодрствования. С ней не было никаких хлопот.

К ним снова стала заезжать Мэри, она рассказала, что миссис Браун еще не совсем поправилась, но уже встала с постели и опять начала заниматься магазином. Мэри обычно заезжала к Еве и Оливии в те дни, когда магазин закрывался рано; она радовалась возможности поболтать ними и отвлечься от домашних проблем.

Кристина Хадсон тоже стала часто заходить к ним. Каждый вечер перед сном она выводила на прогулку старого спаниеля Панча и на обратном пути навещала Розмари-Коттедж.

— Я так всегда делала, когда здесь жили Маннинги, — сказала она им.

Когда она пришла в первый раз, то с грустью смотрела на все в доме.

— Я вижу, вы ничего здесь не изменили. Это очень красивая комната, правда?

Дружеское участие Евы и Оливии помогло ей преодолеть отчужденность, и постепенно Кристина стала рассказывать о себе.

— Впервые я встретила Алана в доме пастора, — объяснила она. — Мы там играли в бридж раз в неделю, и Алан был моим партнером. Его жена не принимала участия в игре. За ней ухаживала медсестра, которая жила в доме, миссис Маннинг редко куда-либо выходила. Когда я выгуливала Панча, Алан часто присоединялся ко мне, но вскоре до его жены стали доходить разные слухи, не без помощи старой Мейбл Смит, я думаю, и нам пришлось прекратить совместные прогулки.

Постепенно из рассказов Кристины девушки узнали историю Маннингов. Их семейная жизнь была совершенно счастливой до тех пор, пока не умер их единственный сын; тогда у Розалинды Маннинг случилось нервное расстройство, от которого она уже не вылечилась. Алан купил этот дом в надежде, что чистый воздух деревни и перемена обстановки помогут его жене восстановить здоровье. Он делал все, что мог, но его жена постоянно страдала от глубокой меланхолии.