Любить не страшно - страница 2

– Почему? – Шарль пристально посмотрел на него, – вы любили ее, она любила вас.

– Вот только там таких как я нет, они в другом месте. Поздно уже, – добавил он и затушил сигару, – я пошел спать.

– Как знаете, месье, а я подожду грозу.

–Подождешь грозу? Зачем она тебя? – Дэмиен грустно, впрочем, как и всегда, улыбнулся.

– Может она принесет перемены? – меланхолично ответил Шарль, – ведь никто не знает, что ждут нас за поворотом, до тех пор, пока мы не повернем.

–Шарль, ты превратился из-за меня в меланхолика, вот кому нужно уехать отсюда и жить нормальной жизнью.

– Я не могу уехать пока вы здесь. Но если вы соберетесь и предложите мне составить вам компанию, то я с удовольствием соглашусь.

– Спокойной ночи, Шарль, – проговорил Дэмиен и войдя в дом, пошел в свою спальню и раздевшись, одел пижаму и лег спать. Было желание пройти в спальню супруги, которую он сохранил такой, какой та была при жизни хозяйки. Первое время после ее смерти, он проводил там все ночи, надеясь хоть как-то удержаться от безумия. Но время шло и постель уже не пахла сладковатыми духами Мадлен, а подушки перестали хранить форму ее головы. И как он не старался сохранить это в памяти, все было тщетно. Как и его попытки поверить, что Мадлен в доме, просто вышла за покупками или поехала к подругам.

Шарль проводил его взглядом и вздохнул. мадам была замечательной женщиной, но, по его мнению, все равно надо было жить дальше. Мир не рухнул после ее смерти, и хозяин не мог быть погребенным под этими обломками, а, следовательно, хозяин был не прав.

***

Дюран долго не мог уснуть, а когда ему наконец это удалось, то приснилась его жена и она просила его уехать и хоть как-то развеяться…Сон был такой реалистичный, что ему казалось, что он касался рукой ее платья и чувствовал, как шелковая ткань скользит между пальцами. Мадлен обожала дорогие наряды, и он был готов одаривать ее постоянно. В ее комнате до сих пор хранились десятки платьев, которые были неприкосновенны. Проснувшись рано утром, он одел халат поверх пижамы и спустился вниз, – Шарль, мы едем в Швейцарию.

– Замечательно, месье, – отозвался Шарль, – я напишу господину Рошу.

– Я напишу сам, а ты займись лучше завтраком, я буду у себя в кабинете, -Дэмиен развернулся и пошел наверх писать письмо другу.

– Конечно, месье, – Шарль пошел распорядится насчет завтрака и заодно поблагодарить Бога за то, что тот услышал его молитвы.

Вскоре вещи были собраны и все готово к путешествию. Шарль проследил, чтобы все, что может потребоваться хозяину было уложено так, чтобы можно быть легко достать. Он слишком давно служил в этом доме, чтобы научиться предугадывать настроение хозяина, но последние месяцы был в замешательстве. По его мнению, после окончания траура, стоило вернуться к нормальной жизни, а не запирать себя в доме. Однако, вдовец не разделял его мнения и это был первый выезд из дома за два года.

Экипаж, поскрипывая осью, быстро катил по дороге, а Шарль думал о том, готов ли Дэмиен к переменам или эта поездка лишь последствие напора Максимилиана Роша. Дворецкий покосился на хозяина, который дремал, прислонившись к дверце и подумал, что все матери девушек, впервые выведенных в свет, сойдут с ума, от желания заполучить его. А это вряд ли придется хозяину по вкусу. По мнению Шарля, ему была нужна хорошенькая любовница, которые изобиловали у Максимилиана. Та, которая пробудит в нем любовь к жизни, взбодрит его мужское начало и позволит насладиться происходящим. Вариант повторного брака стоял в очень отдаленных планах дворецкого, поскольку найти ту, что заменит мадам было очень непросто.

В поезде, к счастью, было отдельное купе и Дэмиен был огражден от любопытных взглядом попутчиков. Именно за это Шарль и любил поезда, что можно было плотно закрыть дверь и отгородиться от всего мира. Поезд издал последний гудок, возвещавший об отправлении, и слуга мысленно помолился, надеясь, что их план оправдает себя. По крайней мере, у месье Роша были наготове хорошенькие женщины, начиная от пухленьких хохотушек и заканчивая разбитными танцовщицами, чей талант далеко не ограничивался только танцами.