Любовь — азартная игра - страница 31

— Ну, это такой цветной эскиз на стене, на который потом будет накладываться мозаичный орнамент, — объяснила Синди.

В своей студии она работала в основном с панелями-подложками, фиксируя элементы мозаики не сразу, а позднее, складывая несколько кусков в единое целое. Но на этот раз участок работы был настолько велик, что она приняла решение все делать прямо на месте, чтобы не рисковать возможной нестыковкой отдельных фрагментов фрески.

— Теперь понятно, — сказала Эйнджел. — В общем, приходи и определяйся на месте.

В пятницу, ближе к концу рабочего дня леса были готовы. Эйнджел внимательно наблюдал за тем, как плотник с помощником трудятся под руководством Синди, и потом сам проверил прочность соединений.

— Ты не боишься работать на высоте? — спросил он.

— Не особенно, — ответила она, хотя некоторые опасения у нее все же остались. — Все будет в порядке.

— А вот местное освещение мне не нравится. — Эйнджел критически осмотрел висевшую под потолком люстру. — Если ты планируешь работать по вечерам, то понадобится дополнительная подсветка. Посмотрим, что можно здесь сделать.

Развернув чертеж, Синди принялась изучать его.

— Это для масштаба? — спросил Эйнджел, указав на сетку, покрывающую весь чертеж.

— Да, чтобы свести ошибки к минимуму. Поэтому и на самом участке стены я тоже вначале начерчу сетку.

— Могу ли я как-то помочь тебе?

Она собиралась попросить об этом Уэсли — за дополнительную плату, — но отвлекать парня все-таки не хотелось. Его время и так было серьезно ограничено работой в салоне.

Увидев ее колебания, Эйнджел добавил:

— Я же говорил, что не стану торопить тебя, но возникают кое-какие вопросы, которые нельзя не учитывать. Например, в случае непредвиденных обстоятельств — аварии, пожара и так далее — такое препятствие на лестнице, как построенные леса, будет серьезно угрожать безопасности людей. Ведь нужно быстро эвакуировать весь персонал вниз.

Он был прав, согласилась про себя Синди. Один человек мог свободно пройти мимо лесов, но двое или трое — уже нет.

— Ладно, — согласилась она. — Вначале я займусь верхней частью фрески и постараюсь завершить ее как можно быстрее. А потом леса можно будет совсем убрать.

— Когда ты планируешь начать работу?

— Завтра, после закрытия салона. У меня будет несколько часов свободного времени.

— Хорошо, — кивнул Эйнджел. — Я тоже приду. А вот тебе ключи. — Он порылся в кармане и вручил ей два ключа.

Когда они спускались по лестнице, в фойе появился плотный пожилой мужчина, одетый в униформу. Эйнджел представил его как смотрителя.

Тед Хакман — так его звали — приветливо пожал руку Синди и заверил, что готов во всем помогать юной леди.

— Если меня не будет в кабинете в цоколе, — предупредил он, — на стене возле лифтов и у двери служебного помещения есть кнопки вызова. Только нажмите, и через пару минут я буду рядом.

Проводив Синди к машине, Эйнджел сказал:

— Если будешь задерживаться до позднего вечера, то в мое отсутствие Тед или кто-нибудь из охранников всегда проводят тебя до машины. Или вызовут такси. Оно, естественно, будет оплачено.

Когда Синди на следующий день пришла к месту выполнения своего нового большого заказа, Эйнджел Малоун уже ждал ее, прохаживаясь вдоль стены. Рядом с лесами стояли два небольших прожектора на высоких ножках; электрические провода тянулись от них куда-то за угол.

Прежде чем покинуть художественный салон, Синди съела* пару бутербродов, запив их кружкой крепкого кофе.

Вместе с Эйнджелом они разметили площадь и начертили на всем участке стены масштабную сетку. Это заняло порядочно времени, и на улице стемнело.

— Спасибо, — поблагодарила она Эйнджела, который поддержал ее при спуске с лесов. — Не ожидала, что успею это сделать за один вечер.

— Что дальше?

— Буду постепенно переносить рисунок на стену.

— Видимо, здесь моя помощь уже не понадобится, — обреченно сказал Эйнджел.

— Нет, но я все равно благодарна тебе, — ответила Синди.

— Может быть, поужинаем где-нибудь? — предложил он.

— Сегодня я ужинаю с подругами, — сообщила она. Хотя причина избегать компании Эйнджела была уважительная, но осадок сожаления в ее душе все же возник. — Тебе нет необходимости кормить меня.