Любовь и зависимость - страница 10

Я понимал, что борьба за жизнь никогда не закончится, и что Рик с ней не справляется. И он это знает. Как он мог бы не осознавать этого, когда его отец вечно твердит ему, что он не мужчина, а мать не хочет разрешить нам взять ее пылесос, чтобы убрать его новую квартиру? Рик спорил с ней: „Что, ты думаешь, я собираюсь делать с ним — заложить, или еще что?“ и, возможно, это было действительно вероятным во многих случаях, если и не в этом тоже. Рик потел на утреннем холоде, жалуясь на этот гребаный метадон, а возможно, это была его потребность уколоться, и его отец замечал это и говорил, что Рик не способен даже немного поработать — что он еще не мужчина.

Я начал прямо с уборки — Рик сказал, что это займет полчаса — потому, что он опоздал на час зайти за мной, и потому, что я хотел покончить с этим, чтобы уйти от него и из этого места. Но потом ему позвонили, и он ушел, сказав, что сейчас вернется. Вернувшись, он пошел в туалет, я думаю, чтобы уколоться. Я продолжал убираться; он вышел, обнаружил, что мусорных пакетов, нужных ему для упаковки, нет, и опять ушел. К тому времени, как он вернулся, я сделал все, что мог, и он наконец, принялся паковаться и выставлять вещи туда, где я мог помочь ему.

Мы начали загружать грузовик отца Рика, но это было неприятным занятием, поскольку его отец тут же вернулся. Все время, пока мы носили вещи вниз и грузили их в машину, он недовольно кричал и жаловался, что они нужны ему самому. Наконец, когда они с Риком несли вниз ужасно тяжелое бюро, он заладил о том, что и оно, и другие вещи, которые мы вынесли, должны оставаться там, где их в первый раз поставили, и не должны переноситься туда-сюда. Так же, как Рик делает шаг наружу — в мир, к любви, к работе — только чтобы отступить; чтобы его толкали или тянули обратно внутрь, опять вернуться к наркотикам, или в тюрьму, или к маме, или к папе — ко всем тем вещам, которые благополучно ограничивали для Рика его мир».

Не похоже, что Рик умрет от своей привычки или убьет ради нее. Не похоже, что его тело гниет, и что его можно считать сломленным болезнью дегенератом. Мы можем видеть, однако, что он серьезно ослаблен, хотя и не в первую очередь или изначально, наркотиками. Что делает человека героиновым наркоманом? Ответ находится в тех аспектах его личной истории и социального положения, которые обусловили его потребность во внешней помощи для того, чтобы справляться с миром. Аддикция Рика берет начало в его слабости и некомпетентности, в недостатке личностной целостности. Героин отражает и усиливает все остальные его зависимости, даже если он пользуется им для того, чтобы забыть о них. Рик — аддикт, и он будет таковым, зависим ли он от наркотиков, или от любви, или от каких-то других объектов, к которым люди раз за разом обращаются по причине стресса или неполноты существования. Выбор одного или другого наркотика — и наркотиков вообще зависит в первую очередь от этнической и социальной принадлежности, а также от круга знакомств. Аддикт, героиновый или любой другой, зависит не от вещества, а от ощущения, от подпорки, от переживания, которое структурирует его жизнь. Это переживание превращается в аддикцию потому, что для человека становится все более и более сложно иметь дело со своими реальными потребностями, и в результате этого его ощущение благополучия во все возрастающей степени зависит от единственного внешнего источника поддержки.

Никто и никогда не смог показать, как и почему возникает «физическая зависимость», если люди употребляют наркотики (т. е. опиаты: опиум, героин или морфин) регулярно. В последнее время стало ясно, что способа измерить физическую зависимость не существует. Факты говорят о том, что с удивительно большим числом употребляющих ничего подобного не происходит. Мы уже знаем, что нет универсальной или исключительной связи между аддикцией и опиатами (универсальной в том смысле, что аддикция является неизбежным последствием употребления опиатов; исключительной — в том смысле, что аддикция возникает только к опиатам, в отличие от других веществ). Этот вывод поддерживается обширным рядом доказательств, которые мы коротко приведем здесь. Приложение предназначено для тех, кто хочет глубже изучить научную основу открытий, касающихся наркотиков, о которых мы расскажем в этой главе. Читатель может также обратиться к некоторым замечательным недавно вышедшим книгам таким, как «Наркотики в Американском обществе» Эриха Гуда, «Наркотики и публика» Нормана Зинберга и Джона Робертсона, и «Мистификация и злоупотребление наркотиками» Генри Леннарда. Эти книги отражают согласие хорошо информированных наблюдателей в том, что эффекты наркотиков зависят от людей, которые их употребляют, и от условий, в которых это происходит. Как заключают Норман Зинберг и Дэвид Льюис, десятилетие спустя после глубокого изучения 200 потребителей наркотиков, «большинство проблем употребления наркотиков не укладываются в классическое определение аддикции… (т. е. тяга, толерантность и синдром отнятия). В действительности, ряд случаев, не соответствующих стереотипу наркотического аддикта, весьма широк…».