Любовь и золото - страница 53
Никита радостно сорвал с себя ставшие уже ненужными парик и бороду, швырнул их в сугроб и натянул на голову картуз.
И в этот момент со стороны мостовой донесся зловещий свист. Оставшаяся в фитиле искорка дошла-таки до пороха, и из снаряда вырвался сноп искр. Бомба медленно, как бы нехотя, повернулась и начала крутиться вокруг своей оси, постепенно наращивая обороты.
Совсем близко послышался скрип полозьев. Это приближались извозчичьи сани. Скорость, с которой вращался смертоносный шар, все увеличивалась. Но кучер, видно, ничего не замечал.
Никита бросился было на дорогу, чтобы накрыть телом бомбу, но налетел на сугроб и свалился, отчаянно барахтаясь.
Первой сноп искр и дым заметила каурая кобыла, запряженная в сани. Она дернула головой и шарахнулась в сторону, но было поздно. Бомба уже оказалась меж полозьев, где и завершила последние свои обороты.
Взрыв был такой силы, что в находящейся напротив лавчонке повылетали стекла витрин. Улицу заволокло черными клубами дыма.
Выбравшегося уже из сугроба Никиту тоже сбило с ног взрывной волной. Во время падения он ударился головой о выступ стены и на некоторое время потерял сознание.
Когда он очнулся, дым уже рассеялся. Вокруг еще тлеющих обломков саней суетились полицейские. Рядом чернел отброшенный взрывом на несколько метров труп кобылы.
Кое-как поднявшись на ноги, Никита заметил, что к нему спешит пристав. «Сейчас меня арестуют», — почти с облегчением подумал Никита.
Однако лицо полицейского выражало лишь участие.
— Вам не нужна помощь?
— Нет, — выдавил из себя Никита.
— У вас кровь на щеке.
— Скажите, а пострадавшие есть?
Но тот только махнул рукой и поспешил обратно.
Никита немного постоял на месте. Ему было страшно идти туда, к этой толпе людей, окруживших то, что осталось от саней. Но он пересилил себя и подошел ближе.
На окровавленном снегу лежали три накрытых рогожей трупа. Один из них гораздо меньше двух других.
Из стоящей неподалеку маленькой церковки подоспел старенький священник с длинной седой бородой.
Он откинул рогожу с маленького тела, и Никита почувствовал, что земля уходит у него из-под ног.
На окровавленном снегу белело безмятежное, прекрасное лицо Кати.
— А-а-а-а-а!.. — длинно и хрипло завыл Никита, стиснув кулаками лицо. — А-а-а-а-а…
К нему тут же бросились люди, окружили, запричитали разноголосо.
— Пустите меня! Это я, это я их убил! — кричал Никита. — Убейте меня, это я! Я!!!
Но на самом деле никто не слышал этих слов. Только рык, вой, стон…
Что было дальше, Никита помнил смутно. Кажется, его отвезли в больницу, кажется, сделали какой-то укол. Кажется, он все время пытался признаться в своем злодеянии, но его никто не слушал.
Ощущение реальности вернулось к нему, когда он очутился на улице, целенаправленно шагая к Сухаревской площади.
Вот и знакомая дверь квартиры, где происходили конспиративные собрания.
Дверь была почему-то не заперта. Никита вошел внутрь и остановился. В квартире царил полный беспорядок. Мебель была перевернута, ящики выдвинуты, обивка стульев и диванов разрезана.
Услышав звуки в соседней комнате Никита поспешил туда. В ящиках комода, стоящего в углу, суетливо рылся Зяма Синявский.
Подняв голову от каких-то бумаг, он расплылся в улыбке.
— А-а, Никитушка! Здравствуй-здравствуй… Вчера обыск был. Всех товарищей арестовали. Только я вот чудом спасся. А у тебя как? Слышал я от мальчишки-газетчика, что губернатору удалось избежать карающей руки пролетариата. Еще он сказал, что пострадал какой-то профессор с дочерью. Это правда?
Никита не ответил.
— Ну ничего, ничего. Профессоров тоже надо истреблять, потому что они своей буржуазной наукой затуманивают головы…
Никита приподнял его за грудки и припер к стене. Ноги Зямы болтались в воздухе.
— Это была моя невеста!.. Понимаешь?
Зяма сокрушенно покачал головой:
— Ай-яй-яй, горе-то какое…
— И в этом виноват ты! Ведь это ты дал мне бомбу!!!
— Какую бомбу? — Продолжая висеть, Зяма чуть склонил голову набок и хитро прищурил глазки.
— Ах ты… — чуть не задохнулся от гнева Никита. Он уже сжал кулак, чтобы нанести Синявскому удар в челюсть, как вдруг почувствовал сильный толчок в бок.