Любовь князя - страница 22

Крайняя изба, что упиралась в поле, давно к жизни не пригодна. Не было крыши и двух стен. Как будто перерубили наискось огромным топором. Одну часть откинули и развалили, другая осталась. Видно, не только ветер и дождь трудились над её разрушением. Но и люди. Местами спилено, срублено. Или просто разобрано. Удивительно, что за эти годы часть избы ещё осталась. Верно потому, что доски сплошь гнилью да сыростью покрыты и в топку давно уж не пригодны. Труха одна.

Постояла Лиза, поглядела, взяла узел и пошла вдоль по улице. Сумерки окутали тёмные избы, отчего они казались ещё более угрюмыми, чем при свете дня. Кругом никого. Забрешет вдалеке шелудивая собачонка, а за ней несколько подхватят. Идёт Лиза по колдобинам, то и дело спотыкается. Смотрит, у забора старушка сухонькая, на лавке сидит.

— Здравствуй бабушка.

— Чего? — потянула старуха, — А, здрасте, здрасте.

Лиза подошла поближе. Старушка видать глуховата.

— Скажите, где на ночлег можно устроиться?

— Ааа? Да ночуй не жалко, — махнула старушка рукой на избу.

— У вас можно?

— Можно, можно. Иди.

Удивилась Лиза скорому гостеприимству и калитку поспешила отворить. Пока старушка не передумала. Изба совсем потемнела от ветхости, но твёрдо стоит. У порога куры белыми пятнами. У амбара коза. Из-за угла рябой пёс выбежал, гавкнул было, да и замолчал. Вильнул хвостом и снова куда-то кинулся.

Вошла Лиза в избу, огляделась. В полумраке беленая печь видна. Об остальном лишь догадываться. Стол у окна, лавки да сундук. Старо всё и в потёмках понятно. Спертый запах перемешивался с аппетитным ароматом кислых щей. После дороги показалось Лизе — нет ничего лучше этого. Только бы не прогнали. Упала на лавку и не помнит, как в сон провалилась. Усталость одолела, твердая лавка, мягкой постелью показалась.

Утром рано проснулась, по привычке. Запах куриного бульона по избе разносится. Смотрит Лиза, а бабка уж у печки толчется. Вчера, как не живой показалась, а сейчас гляди, вертится туда-сюда.

— Проснулась уже? Иди к столу, чем бог послал, подкрепись, — проскрипела старушка.

В избе, при утреннем свете, уютнее стало. Чище. Подошла Лиза к столу, на тряпице яйцо лежит и сухарь ржаной. Чашка с похлебкой пшеничной. Кружка с молоком, видать с козы бабка надоила. С голоду, Лиза всё одним махом проглотила.

— Ах ты, бедная, — бабка подлила с кувшина, — молочка-то ещё.

Лиза и то выпила. Чувствует, тошно стало. Терпит.

В тот день, узнала Лиза всё о старушке. Больно бабка разговорчивая попалась. Целую историю рассказала. С детства и по сей день. Про трёх мужей, которых схоронила. Про то, как сына тридцать годков не видала. Всё в солдатах служит и нет от него весточки. Может и нет уже в живых. Дочку, лет пять назад схоронила. Внуки, кто куда, по городам разъехались. И не знает старушка и не помнит давно их лиц. Живет одна. Бедно. Порой голодно бывало, да привыкла уже, справляется. А так, хозяйство небольшое держит, огород. За счёт козы да кур перебивается. Осенью ходит иногда на дальнее поле, вроде ничейное, пшеничкой пополняется. Да кто чего из гостей подбросит. От них и доход небольшой. Сидит бабка у калитки почти целый день, на ночлег проезжающих зазывает. Когда — яйца, да молоко продаст. Зимой больше, потому как непогода людей останавливает. Летом меньше, но и так справляется.

Спросила Лиза и про дом свой, так бабка говорит, давно уже не было никого в том доме. Только на щепы разносят его деревенские. Да детвора лазает, играет. К жизни он не пригоден этот дом. Да уж и не дом вовсе. Так — половина. Рассказала Лиза старушке, что жила здесь, а теперь идти некуда.

— Оставайся, — та говорит, — у меня. Старая я. Сама с трудом управляюсь. А помру — так живи. Никто не выгонит — некому.

Лизе раздумывать негоже. Согласилась. Да и осталась у бабки жить, всё равно идти некуда.

Так и осень подоспела, утром стылым. Часто забарабанили в окно дожди. Небо, чуть не каждый день серой пеленой окутано. Иной раз, солнце выглянет, но тусклое сияние его уж и не греет вовсе.

Живёт Лиза со старушкой в полном ладу. Каждый день новые истории слушает. Ведёт бабкино нехитрое хозяйство. За козой да курами присматривает, небольшой огород за домом обрабатывает. Бабка хоть и старая, сколько лет — сама не может сосчитать, но потихоньку, со всеми делами ещё управлялась. А теперь, с помощницей молодой, так и совсем хорошо. На печи можно отлежаться. А Лиза поначалу суетилась, но уже всё чаше останавливаться приходится. Устаёт. Бабка такую перемену замечает. Забеспокоилась.