Любовь князя - страница 4

В такие дни, дом будто замирал. Ни кому не позволялось нарушать драгоценной тишины. Пустели коридоры и залы. Дни, когда Софья Андреевна в покоях — особые. Каждый трепещет. Ожидает. В последний раз, когда горничная Варвара принесла княгине теплый чай — получила десять розог. А дворецкий Тихон, за то, что не принёс почту вовремя, лишен был пищи на сутки. Ни кто не знает, что взбредёт в голову хозяйке. Какие наказания придумает. Каждый боится сделать что-то не так. Тихо, словно видения снуют горничные. На иконы крестятся. Авось пронесёт.

Вот, Софья Андреевна на пуховой перине лежит, с несчастным выражением на строгом лице. На голове чепец батистовый, несколько прядей выбились. Брови, словно крылья ласточки на высоком лбу. Тусклый взгляд темных глаз, остановился на резном столбике кровати. Прямой нос, бледные губы с синими прожилками.

— Подай воды, — голос слабый.

Девушка вскакивает. Воду подаёт. Садится.

— Пиши, — выдыхает княгиня, девушка хватает бумагу и перо, — конюху, карету заложить к воскресенью. Да, чтоб не как в прошлый раз, все бока отбила, до Масловых пока добиралась. Чтоб проверил всё, иначе пусть на себя пеняет. После службы, к Тетериным заверну. Что там они с приёмом решили? — Софья Андреевна задумалась надолго, потом продолжила, — Анисья, к третьему дню, пускай поторопится, собрать припасов на двадцать гостей. И меню подумает, приду проверю. И рыбу, чтобы больше не брала у того купца, слишком он хитрый. Не свежую рыбу подсовывает. Чего удумал. Сама лично пойду на рыбу смотреть. Взял в манеру. Рыбу подсовывать с душком, — княгиня грозно глянула на горничную, будто это она виновата, — Сама, поедешь с Васькой в центр, заберёшь у купца Носова заказ мой. И у Лютикова — портного справишься, к какому числу подъезжать с примерками. Что-то больно долго он, в этот раз. Да, за микстурами к аптекарю не забудь, а то знаю я, вечно что-то забудешь. Никакого толку от вас и за что я вас всех кормлю. Одни дармоеды вокруг. Никакого толку. Никакого.

До самой ночи, даёт Софья Андреевна распоряжения. Часто, утомленная горничная засыпала на стуле. Но, прислуга в этом доме, к чуткому сну приучена. А ну, если хозяйка позовёт и не откликнешься, беды не оберёшься.

Сидит девушка, не заснуть старается. Куда там, голова на плечо так и клонится.

Софья Андреевна и Степан Алексеевич Ершовы в обществе известны как люди очень состоятельные, а их единственный сын Алексей, наследник огромного состояния и завидный жених.

Годы ожидания ребёнка, наложили своеобразный отпечаток на отношение Софьи Андреевны к сыну. Всегда строгая с домашними, маленькому Алёше она многое позволяла.

Ангельское личико и каштановые кудри приводили в восторг всякого, кто видел ребёнка. Красота, унаследованная от матери, обезоруживала и принуждала людей снисходительно относиться ко всем Алёшиным шалостям. В раннем детстве, он не был злостным хулиганом или изворотливым хитрецом. Скорее непоседой и авантюристом.

Если бы не простой нрав отца, Алёша мог быть изнежен чрезмерной любовью матери. Ещё ребёнком он понял свою исключительность. И если бы не правильный подход учителей, кто знает, до чего могла довести бесконечная вседозволенность. Возможно, именно учителя Алексея, сыграли наиболее значимую роль в становлении его характера. То, что под влиянием родительской любви, могло стать сильно искаженным, благодаря наставникам, получилось правильным и прямолинейным.

В свое время Степан Алексеевич, потратил уйму времени и средств на то чтобы сына обучали лучшие педагоги. Затраченное не пропало даром. Княгиня же, сына, по своей указке порывалась держать, но Алёша к отцовской науке больше тянулся.

Детские капризы, сменились отроческой бесшабашностью, а затем восхищенной юностью. Иногда, всё жё, проскакивало наружу неоправданное упрямство, но вовремя пресекалась опытной рукой Синицкого, учителя математики, физики и химии.

Важное место в жизни Алеши занимала, нянька — Анисья. К ней маленький Алёша шел с любыми детскими невзгодами. Ей, доверял секреты. Иногда приходил просто для того, чтобы почувствовать её теплую руку у себя на щеке.