Любовь коварству вопреки - страница 16

— Он ударил вас и убежал, — предположила Мелани, которая сейчас ясно представила всю цепочку событий, но Дэвид отрицательно покачал головой.

— Нет, — возразил он. — Было не совсем так. Это я ударил его. Теперь я вспоминаю это абсолютно отчетливо. Я залепил ему пощечину, и тут он по-настоящему взбесился. Он оскорблял меня, буйствовал, потом что-то в меня швырнул. Я думаю… — Он наморщил лоб. — Да, это был стеклянный куб, который стоит на моем письменном столе, именно его Уилл и бросил в меня. И попал в голову. Я опустился на пол, а брат поспешил убраться восвояси. В тот момент я еще не отключился полностью, просто был как будто оглушен и смог добраться до спальни, чтобы лечь в постель. И уже в спальне потерял сознание. Помню только, как несколько раз приходил в себя и порывался позвонить. Но не мог встать. Вот и все. — Дэвид покачал головой, потрясенный своими воспоминаниями. — Боже мой, Мелани, я был по отношению к вам чудовищно несправедлив. — Он подошел поближе и посмотрел на нее, моля о прощении. — Послушайте, я не прирожденный кавалер и не умею говорить приятные вещи, но все же хотел бы внести ясность, пусть даже в своей неуклюжей манере: мне чрезвычайно жаль, клянусь, и я стыжусь своего поведения. Ах да, я хотел бы еще поблагодарить вас за помощь.

Нет, галантным этого человека действительно не назовешь! Мелани вздохнула.

— Любой на вашем месте мог быть сбит с толку, — великодушно признала она. — Во всяком случае, я рада, что все наконец прояснилось. Забудьте о происшедшем. Так будет лучше для всех.

Она хотела вернуться к своему чертежному столу, но Дэвид удержал ее.

— Подождите, — тихо попросил он. Его голос зазвучал вдруг необычно тепло, почти нежно. — Давайте будем друзьями, Мел? И пожалуйста, простите меня. Я… я нахожу вас чрезвычайно милой.

Мелани так удивилась неожиданному комплименту, что у нее отвисла челюсть. Неужели эти слова произнес тот же самый Дэвид Клэйтон, который чуть ли не с кулаками бросался на нее и обвинял в краже.

Он смущенно и робко улыбался, как мальчик, признающийся своей матери в злой проделке.

— Да, и еще вот что, — услышала Мел в продолжение. — Вы не могли бы… не могли бы называть меня просто по имени? Я хочу сказать… черт, это оказывается трудно!

Недоумение Мел переросло все границы. Что это вдруг случилось с Дэвидом Клэйтоном? И вообще Дэвид ли это Клэйтон?

— Я… ну да, я и вы, нет, вы и я, мы прожили почти две недели под одной крышей, — неловко продолжал он. — Почему бы нам не отказаться от нелепых «мистер» и «мисс»? — Пока он говорил, лицо его густо покраснело от смущения. Мелани смотрела на него со все возрастающим любопытством. — Вы так чудесно ко мне относились, я хочу сказать, что вы ведь даже не знали меня раньше и при этом с такой добротой обо мне заботились. Я… вот черт! Откровенно говоря, так заботилась обо мне только моя мать. Кроме нее, никто не был добр со мной.

— В таком случае мне вас очень жаль, — промолвила Мелани, все еще здорово озадаченная.

Дэвид тут же отреагировал, неправильно истолковав ее слова.

— Прошу вас не насмехаться сейчас надо мной, — буркнул он. — Возможно, я не самый симпатичный человек, но уверяю вас, что говорю абсолютно серьезно и дается мне это чертовски трудно. Собственно, я решился на откровенность только из-за того, что узнал вас как очень милую и чуткую женщину. Если вы начнете высмеивать меня сейчас, то глубоко раните мое чувство собственного достоинства.

— Бедненький мистер Клэйтон! — Мелани не смогла сдержать смех, который вызвала у нее речь Дэвида. — Вы просто чувствительная, ранимая овечка.

— Прекратите! — Он замотал головой. Лицо угрожающе помрачнело. — Я говорю серьезно. Я совсем не такой суровый и стойкий, каким представляюсь. — Он подошел еще ближе, обнял правой рукой Мелани за плечи и нежно погладил ее. — Давай станем друзьями, Мел, — чуть слышно попросил он. От прикосновения его пальцев, от робкого, молящего звука его голоса по спине Мелани пробежал холодок. — Я по горло сыт своим одиночеством. Пожалуйста, Мел, помоги мне.

— Помочь? — Мелани уставилась на него, как будто видела впервые. — Я — вам… э-э… тебе? Каким образом?