Любовь на Бродвее - страница 20

— Ты работал вместе с ними? Газеты говорят, что да.

— Только иногда, — признался Майер. — Но я не делал ничего противозаконного. Каждый адвокат имеет право давать юридические советы, принцесса. В этом нет преступления.

— Ты помогал им делать такие дела, с которыми без тебя они бы не справились. Может быть, если бы ты не помог им, они не совершили бы преступления и не попали в тюрьму.

Майер покачал головой:

— Не так все просто, поверь мне. Твоя мать и я говорили с ними тысячу раз. Мы сделали все, что могли, Джаффи. Мы старались использовать все, что имели, прежде всего в твоих интересах, потому что в первую очередь любим тебя и заботимся о тебе, а уж потом обо всех остальных, кто нуждается в помощи.

Джаффи ничего не сказала. После нескольких секунд молчания она встала:

— Могу я теперь идти?

Майер печально кивнул.

Осенью они не стали посылать Джаффи в прежнюю школу. Ее зачислили в дневную школу для молодых леди в Честнат-Хилле. Джаффи возненавидела ее. Девочки сильно отличались от нее и от всех, кого она знала раньше. Все они были подругами уже не один год и обсуждали людей, места и события, о которых Джаффи понятия не имела. Они обзывали Франклина Делано Рузвельта и миссис Рузвельт грубыми словами, и однажды Джаффи обнаружила на своем шкафчике надпись, сделанную красным мелом: «Тебя сотворили еврей и итальяшка».

Но несмотря ни на что, Джаффи с каждым днем становилась все красивее.

В тринадцать лет, как говорится, все было при ней.

Груди уже вполне созрели, и им требовался бюстгальтер. Талия была тонкой, а бедра мягко округлились. Рост ее достиг пяти футов и пяти дюймов и все увеличивался, но она никогда не выглядела неуклюжей, как это бывает какое-то время со многими высокими девушками.

Джаффи была стройной и гибкой с самого начала, и ей очень нравилось, когда мальчики и даже мужчины обращали на нее внимание на улице.

Обоих дедушек приговорили к длительному тюремному заключению, но Джаффи и ее родители никогда не говорили на эту тему. На Уолнат-стрит установилась внешне спокойная жизнь. Кейны вместе ели и были вежливы по отношению друг к другу. Рози и Майер расспрашивали Джаффи о ее школьных успехах и часто предлагали ей привести домой подруг, но не настаивали, когда ее ответы были короткими и невнятными, а подруги в доме не появлялись. Их собственные друзья тоже перестали приходить к ним. Борьба за свободу и справедливость прекратилась.

Майер действительно привлек «Геральд» к судебной ответственности за клевету, и они заплатили большой штраф. Более того, он продолжал адвокатскую практику, давая советы многим людям, когда-то приходившим в дом вместе с Бенни и Дино, а теперь без них. Доходы Кейнов ничуть не пострадали от действий окружного прокурора, который поклялся очистить Бостон от преступников.

В 1941 году, когда Джаффи исполнилось четырнадцать, она услышала по радио о нападении японцев на Перл-Харбор. Сразу после этого Америка вступила в войну, которая уже бушевала в Европе три года. Мир Джаффи снова изменился.

Ярость, горячность и неистовство военных лет сделали жизнь более стремительной, особенно для Джаффи Кейн, которая обнаружила, что она еще более расцвела от возбуждения перед грозящей опасностью.

Однажды в субботу, когда ей было уже пятнадцать, она, никому ничего не сказав, оделась и пошла в бостонский городской совет, где предложила свои услуги в качестве хозяйки на одной из эстрад Объединенной службы, сообщив вымышленный возраст и адрес. Она сказала, что сможет помогать только в конце недели.

Объединенная служба организации досуга войск была сформирована год назад как частная благотворительная организация с целью создания развлекательных и религиозных мест отдыха для американских военнослужащих. Моряки, солдаты и морские пехотинцы приходили в клуб в течение всего дня, по мере того как освобождались от службы. К тому времени, когда туда являлась Джаффи, около семи, там было уже полно народу и на танцплощадке не было свободного места. С момента, когда она входила в дверь, к ней уже выстраивалась очередь молодых мужчин, желающих потанцевать бешеный джиттербаг или линди, или еще лучше — прижать ее поплотнее в фокстроте. Джаффи особенно нравился один молодой моряк из Канзаса, чей корабль часто швартовался в Бостоне. Прибыв в порт, парень сразу мчался в клуб и, сидя в углу, терпеливо ждал, когда придет Джаффи, не обращая внимания на других молодых женщин.