Любовь не выбирают - страница 4

Флоренс же не сочла нужным сказать отцу, что именно это обстоятельство является для нее решающим. Обучение мальчиков в школе (а впереди их ждал университет) забирало значительную часть скромных доходов простого викария, и ее деньги для семьи, да и для собственного будущего, были бы далеко не лишними. Отец у них замечательный человек, он готов последним поделиться со всяким нуждающимся, но совершенно слеп к таким вещам, как сломанные стиральные машины и прохудившиеся кастрюли. Не говоря уже о том, что его жена который год не может позволить себе новой шляпки.

— Предложение мне нравится, — убежденно заявила Флоренс. — На выходные я смогу приезжать домой. Но сначала мне надо пойти в деревню и уговорить мисс Пейн приходить к нам хотя бы на час. Нельзя все взваливать на миссис Бакетт. Денег хватит, ведь жалованье действительно очень большое.

— А как ты устроишься в Лондоне?

На этот счет у Флоренс не было никаких сомнений.

— Я смогу жить в квартире, которую снимала бывшая сестра.

— На словах как будто получается все хорошо, — сказал отец. — Но прошу тебя, не поступай наперекор своим желаниям, моя дорогая.

Что касается желаний, то с этим как раз была полная неопределенность, так как Флоренс вряд ли сама понимала, чего ей действительно хочется, но ее отличал здравый, практический ум, а он подсказывал, что ей нужна работа и нельзя отказываться от того, что по неожиданному и безусловно счастливому стечению обстоятельств достается без всяких хлопот и усилий.

Когда на следующий день ровно в три часа раздался телефонный звонок и мистер Фитцгиббон бесстрастным голосом осведомился о ее решении, Флоренс не менее ровным голосом ответила, что принимает предложение.

Мистер Фитцгиббон не стал утруждать себя словами горячей благодарности, а сразу перешел к делу:

— Тогда постарайтесь не откладывая приехать в Лондон и поговорить с сестрой Брайс. Скажем, в понедельник, в первой половине дня вам будет удобно?

— Если сесть на десятичасовой поезд из Шерборна, то около часа я смогу быть у вас.

— Это вполне устроит сестру Брайс. Адрес и номер телефона у вас записаны?

— Да, спасибо.

Его «очень хорошо» и «до свидания, мисс Нейпир» прозвучали несколько резковато, хотя, как всегда, вежливо.

До Шерборна Флоренс провожал преподобный Нейпир, чья набело переписанная воскресная проповедь уже лежала на столе, и потому ничего, кроме занятий с хором, не могло отвлечь викария от исполнения родительских обязанностей. По прямой от Гассидж-Толларда до Шерборна не было и четырех миль, но по извилистой, каждые сто ярдов поворачивающей проселочной дороге да еще на их стареньком, видавшем виды «остине» они добрались до Шерборна не скоро.

— Обязательно поешь. Прекрасный ланч подают в «Лайонзе», — наставлял на перроне вокзала свою дочь мистер Нейпир.

Соглашаясь во всем, Флоренс послушно кивала головой. Отец очень редко бывал в Лондоне и оттого совершенно не представлял себе, что такое переполненные кафе и длинные очереди на автобусных остановках. А она не хотела лишать его, жившего далеким прошлым, приятных иллюзий.

Заверив отца, что дневным поездом вернется домой, и помахав на прощание рукой, Флоренс тронулась в путь.

На вокзале Ватерлоо она выпила чашку кофе, съела бутерброд и, отстояв очередь на автобус, доехала до площади Оксфорд-Серкус. В запасе оставалось немного времени, и она заглянула в несколько магазинов на Оксфорд-стрит, прежде чем свернуть на Уимпол. После шума и толчеи, которыми встретила Флоренс Оксфорд-стрит, чинная Уимпол, с ее старинными, времен Регентства домами, с любовно начищенными медными табличками на аккуратно выкрашенных дверях, показалась ей тихой и мирной, насколько подобные эпитеты применительны к улице в центре огромного города. Дом под номером восемьдесят семь был неподалеку, где-то рядом, напомнила себе Флоренс. Ласково светило солнце, и Флоренс почему-то думала о родном Гассидж-Толларде, тоже оставшемся в стороне от быстрых перемен нового времени, что, решила Флоренс, наверное, не так уж и плохо.

Никто не может сказать, сколько времени, глядя на улицу, простоял мистер Фитцгиббон у окна своей приемной, но в то время, когда Флоренс подходила к дому, мистер Фитцгиббон, засунув руки в карманы брюк, находился именно там и, наверное, оценил и бархатный беретик на роскошных, блестевших на солнце волосах, и в сдержанных синих тонах костюм. Мистер Фитцгиббон, конечно, не знал, что надетые по такому особому случаю нарядные туфельки оказались немного тесны и жали ножки идущей по мостовой девушки…