Любовь плейбоя - страница 24

– Да, мистер Марк Херрингтон. Марк, это миссис Адамс, член Совета директоров, – пробормотала Сюзанна.

– Приятно познакомиться, мистер Херрингтон, улыбнулась миссис Адамс. – Надеюсь, вам понравится наша маленькая выставка.

Слышал бы ее сейчас Пирс – это его-то выставка «маленькая».

– О, конечно! – откликнулся Марк. – Разумеется! Но миссис Адамс рано праздновала победу, – Марк подцепил с подноса следующий бутерброд и проговорил, прежде чем откусить:

– Одну минуту… Вот что я называю великим искусством. Посмотрите, какое совершенство: тонкий ломтик хлеба, покрытый сыром, немного масла, лук и вершина бутерброда – слой икры… Никакой художник не передаст чудесного вкуса этого бутерброда. – И одним движением отправил все сооружение в рот.

Миссис Адамс холодно улыбнулась. Марк так же холодно усмехнулся, взял Сюзанну за локоть и повел по галерее.

– Это было не очень красиво, – высказала она ему свое мнение. – Что плохого сделала тебе бедная миссис Адамс?

– Собиралась продолжать в таком духе целый вечер, а у меня не было ни малейшего желания ее выслушивать и так ничего вокруг себя и не увидеть.

Сюзанна только надеялась, что он не станет особенно всматриваться в то, что висит на стенах. Марк взял у первого попавшегося официанта бокал искристого вина, протянул ей. Она взяла, хотя пить сегодня не собиралась – необходимо полностью контролировать все свои мысли и поступки.

Подошел Пирс, потирая руки и с одобрением глядя, как Марк по-хозяйски положил руку на плечо Сюзанне.

– Надеюсь, вам понравится обед, Марк.

В последнюю неделю Сюзанна мало общалась с Пирсом, у нее совсем вылетел из головы их короткий разговор о том, что намечается обед; тем более не успела предупредить Пирса о нежелании Марка здесь задерживаться. Пирс даже не смотрел на нее, все свое внимание сконцентрировал на Марке.

– Сюзанна наверняка все вам рассказала, Марк?

– О да-а… – протянул Марк. – Очень красочно. Правда, утаила сюрприз с угощением – заявила, что это самый большой секрет в Чикаго и о нем незачем знать всем кому ни попадя.

– Угу… Ну, тогда я надеюсь, вам понравится выставка. А если понадобится консультация, я весь вечер в галерее.

– Буду рад воспользоваться вашими услугами. Пирс пошел встречать следующую группу вновь прибывших.

– Это низко! – не выдержала Сюзанна.

– А что прикажешь делать? Заявить, что перспектива обеда не входит в мои планы, а только десерт?

При этих словах взгляд его выразительно скользнул по ее фигуре – вот, мол, о каком десерте речь.

Сюзанна подняла бокал, собираясь сделать глоток вина, вдохнула пузырьки – и чихнула.

– Марк, когда ты прекратишь это безобразие?

– Ладно, не буду, раз ты так хочешь.

Нотки притворной скромности в его голосе заставили ее насторожиться – она ему не поверила.

Неподалеку Пирс, окруженный группой гостей, рассказывал об истории висевшего рядом полотна. Марк посмотрел в его сторону.

– Если хочешь, подойдем и послушаем… – Сюзанна сменила гнев на милость.

– Здорово тебя вымуштровал Пирс, – пробормотал Марк. – Рискнул тайком подослать ко мне специалиста по связям с общественностью.

– Какое теперь имеет значение, что он тогда говорил. И не нужно делать замечаний насчет моей работы, я ведь молчу по поводу твоей.

– Должен с тобой согласиться, – признал Марк. – Связь с общественностью – важная часть современного мира.

– Благодарю.

– И что бы Пирс без тебя делал?

Не успела она ничего вымолвить, как к ним подлетела еще одна дама из администрации, чмокнула воздух возле щеки Сюзанны и протянула руку Марку, объявив без особых предисловий:

– Мы только что говорили о вас с друзьями!

– Какая честь! Сюзанна их познакомила.

– Мы поспорили: моя подруга утверждает, что вы имеете непосредственное отношение к Элвису Херрингтону; я лично в этом несколько сомневаюсь. Не разрешите ли наш спор?

– Боюсь, что нет, – без энтузиазма откликнулся Марк. – Элвис Херрингтон на класс меня выше, наравне с Миллерами из Норзбука, – куда мне до него.

Сюзанне пришлось сдерживаться, но, когда дама отошла, она немедленно констатировала:

– А это еще более низко!

– Зато правда. Ты же знаешь, как меня раздражают такие сравнения! Ну кому какое дело, кто мои родители.