Любовь Снегурочки - страница 12

— Давай, — с тихим смешком сказала она.

Она без особого труда справилась с бутылкой. Ольга во время этого процесса находилась в тёплом кольце её рук, держа бокалы наготове. Звучный «чпок», лёгкий туман над горлышком — и готово. Пена не рванулась наружу, обошлось. Арина наполнила бокалы, взяла один.

— За что пьём? — с улыбкой спросила Ольга.

— Предлагаю — за самые волшебные руки на свете. — И Арина прильнула губами поочерёдно к обеим. — Самые волшебные руки самой прекрасной женщины.

Золотистый пузырящийся напиток пролился внутрь, согревая и горло, и сердце. Ольга отщипнула виноградинку, зажала губами и протянула Арине. К поцелую примешался сладкий, клейкий сок. Поясок развязался и упал, халатик с шёлковой невесомостью соскользнул с хрупких плеч. Ольга спортивным телосложением похвастаться не могла — она была маленькая, изящная, со стройными, даже худыми ногами и трогательными ямками над ключицами. Ладони Арины ласкали её с бережностью и восхищением, взгляд был задумчиво-тёплым, туманно-влюблённым.

— Распусти волосы, — попросила Ольга.

Это стоило видеть!.. Волнистые пряди окутали Арину до пояса каштановым плащом с тёплым, как бабье лето, рыжеватым отливом. Ольгу захлестнуло сладким холодком восторга.

— Боже, какая красота... Арин, ты потрясающая! — А в самое ухо она шепнула шаловливо: — Но красивее всего ты без одежды.

Щёки Арины чуть порозовели. Слова Ольги отразились в её глазах, как в зеркале, жаркими, хмельными, слегка пахнущими шампанским игривыми искорками. В следующий миг их губы уже были плотно слиты в поцелуе — волосок между ними не прошёл бы. Ноги Ольги обхватили бёдра Арины, руки обвили плечи — она повисла на ней. Поддерживая её за бёдра, Арина понесла её на себе к постели. Кровать жалобно скрипнула под весом двух опустившихся на неё тел.

В самый разгар за дверью послышалось царапанье и мяуканье. Клео питала истинно кошачью неприязнь к закрытым дверям: если перед ней возникало такое препятствие, ей обязательно нужно было попасть внутрь. Но оторваться друг от друга было невозможно, немыслимо, Ольга жадными вздохами ловила воздух, ощущая пальцы Арины внутри себя. Они скользили там, во влажной и горячей тесноте, заставляя её вздрагивать всем телом и душой, будто от пронзавших её острых лучей. Они были сосредоточены друг на друге, слиты друг с другом до сладких слёз, до пронзительной, заоблачной нежности, и этого единения не мог разрушить даже комизм ситуации с кошкой под дверью спальни. У Арины, правда, на миг заплясали в глазах огоньки смеха, но Ольга впилась всей пятернёй в её спину, привлекая к себе теснее — прямо в журавля.

— Не отвлека... ах! — не договорив, вскрикнула она.

Под аккомпанемент кошачьих воплей их слияние достигло победной вершины. Немного переведя дух, Ольга наконец отпустила рвущийся наружу смех. Арина негромко вторила ей. Ничего другого не оставалось, как только встать и открыть дверь, что Ольга и сделала.

— Клео! Ну что за концерт ты тут устроила? Ты, наверно, думала, что мы тут заперлись и лакомимся вкусненьким без тебя?

Кошка прошла в комнату, неспешным и размеренным надзирательским шагом обогнула кровать, покачивая кончиком задранного пушистого хвоста.

— Ну, что? — со смехом спросила Ольга. — Проинспектировала? Всё в порядке?

Получив щедрую долю поглаживаний и почёсываний, Клео разлеглась с хозяйским видом и, похоже, уходить не собиралась, а собиралась обстоятельно и со вкусом вздремнуть. Это в планы Ольги и Арины не входило.

— Сейчас она сама сбежит, — заговорщически шепнула Ольга. — Засекай тридцать секунд.

Она принялась нещадно тискать, обнимать и целовать кошку. Таких чрезмерно бурных ласк Клео не любила и обычно всегда ретировалась. Приём сработал безотказно в течение предсказанного Ольгой времени: сначала кошка терпела с выражением недовольства на мордочке, потом начала отмахиваться лапками, а в итоге вывернулась и чёрным меховым клубком выкатилась из комнаты.

— Вуаля, — засмеялась Ольга и прикрыла дверь. — Она не любит несанкционированные «сюси-пуси». А когда сама приходит мурчать и ластиться — можно жмякать сколько душе угодно.