Любовь среднего возраста - страница 82

— Куда мы едем сегодня? — Спросила она. — Ты закрыл Оушен-Бич, чтобы мы могли поесть там?

— Ты бы хотела, чтобы я сделал это?

Она покачала головой и улыбнулась.

— Мы собираемся в «Питтсбургские реки».

— Что? — Она побледнела.

— «Питтсбургские реки». Это специализированный ресторан в нескольких милях отсюда. У них есть блюда на городскую тематику. Я надеялся, что ты сможешь предложить мне что-то попробовать, так как это твой родной город.

— О...

— Ты в порядке?

— Да. — Она повернула голову к окну. — Я в порядке.

Я заехал на стоянку несколько минут спустя и посмотрел на нее. Она практически ничего не сказала, пока мы были в дороге. Она была странно тихой, никакого ее обычного сарказма.

— Ты уверена, что в порядке, Клэр? Мы не должны кушать здесь, если ты не хочешь. Мы можем поехать к моему пляжному дому или…

— Я уверена. Просто немного устала...

Я знал, что она лжет, но решил больше не поднимать этот вопрос. Я помог ей выйти из машины и повел в ресторан.

— Добрый вечер, мистер Стэтхем. Сюда. — Хозяин поприветствовал меня, как только я вошел внутрь, и сопроводил нас в отдельную комнату.

Стены были расписаны фресками всех популярных достопримечательностей: стадиона «Хайнц-филд», Собора Образования, музея «Карнеги», ­— и я подумал, что Клэр начнет болтать о них, но она не сказала ни слова.

— Добро пожаловать в «Питтсбургские реки», собственную версию Сан-Франциско в великолепном городе Питтсбурге, — сказал наш официант. Он вытащил несколько меню из своего передника и посмотрел на нас. — Вы хотели бы полный набор блюд или половину сегодня вечером? Специальный Хот Метэл-Бридж доступен только в полном.

— Полный. — Я заметил, как Клэр вздрогнула.

— Прекрасный выбор. Я принесу эти блюда сразу же, сэр. Вы заинтересованы в особенном вине от шеф-повара? Оно было импортировано непосредственно с французского винного завода.

— Что это за вино?

— Это замечательное вино ручного отжима, бордо, 1975 года и…

Клэр начала кашлять и встала.

— Простите меня, господа. Я скоро вернусь.

— Нет, спасибо... — Я смотрел, как она уходила. — Принесите нам ваше лучшее шампанское.

— Да, сэр. — Он отошел.

Я снова просмотрел свои письма, ожидая возвращения Клэр ко мне за стол, но прошло двадцать минут, а ее не было.

Я встал и направился в туалетную комнату, постучав, прежде чем войти.

— Клэр?

— Я буду через минуту. — Она вздохнула.

Я вошел внутрь и запер за собой дверь. Затем прошел мимо всех пустых кабинок и заметил, что она сидит на туалетном столике с опущенной головой.

— Что случилось? — Я коснулся ее плеча. — Скажи мне.

— Можем ли мы... — Она медленно повернулась ко мне лицом. — Можем ли мы, пожалуйста, убраться отсюда?

— Куда ты хочешь пойти?

— Куда угодно, но здесь...

Я взял ее за руку и повел обратно на улицу. Я хотел поехать в свой дом на пляже, но это было в сорока минутах, поэтому я направился в свою квартиру в центре.

Она снова ничего не сказала во время поездки. Клэр продолжала сидеть развернутой к окну, и я увидел, как она вытерла скатившуюся слезу.

— С возвращением, мистер Стэтхем. — Парковщик поймал мои ключи, как только я подъехал к зданию.

— Спасибо, мистер Риз. — Я помог Клэр выйти из машины. — Не могли бы вы поставить ее на нижнем уровне?

— Конечно.

Я притянул Клэр к себе, когда мы зашли в лифт, и увидел в отражении дверей, какое у нее было бледное лицо. Как только мы оказались в квартире, я подвел ее к дивану и сел рядом с ней.

— Поговори со мной... Скажи мне, что случилось.

— Все будет хорошо. У меня просто был плохой день. — Она заставила себя улыбнуться. — Есть ли у тебя какие-нибудь фильмы? Мы можем посмотреть…

Я обхватил ее лицо руками.

— Если мы с тобой хотим, чтобы что-то получилось, ты должна открываться мне... Если бы это было чисто физическое или если бы я не заботился о тебе, то не переживал бы, но мне не все равно. Ты можешь доверять мне.

— Так что, у тебя нет фильмов?

— Мы не будем смотреть кино. Ты должна сказать мне, почему расстроена. Ты полностью изменилась, как только я упомянул «Питтсбургские реки», и я хочу знать, почему. Ты можешь сидеть и молчать так долго, как хочешь, но мы не выйдем из этой комнаты, пока ты не расскажешь.