Любовница - страница 38

— Когда-нибудь его пристукнут, — сказал я. — Никому не понравятся его любезности. А эта его усмешка…

— Я знаю, что вы имеете в виду, — сказал Флетчер. — Он и меня раздражает. Вы замечали?

— Замечал.

— Переживет, — кратко резюмировал он. — Выпьете?

— Не мешало бы.

Мы прошли в гостиную. Флетчер занялся приготовлением выпивки, а я сел на кушетку и закурил. Несколько секунд спустя услышал шаркающий звук позади себя. Я взглянул через плечо и увидел, как Джонни медленно, на четвереньках, движется к ближайшему креслу. Его лицо лоснилось от пота, и он тихонько постанывал, продолжая упорно продвигаться вперед.

Он добрался до кресла в тот момент, когда Флетчер подал мне стакан. Джонни медленно и болезненно подтянулся, сел, наклонился вперед и схватился за живот. Его глаза дико сверкали — он молча смотрел на меня.

— Я еще не поблагодарил вас, лейтенант, — сказал Флетчер, — за то, что вы сегодня сделали для меня. Не знаю, как выразить вам мою благодарность! Не понимаю, почему вы это сделали и как вы убедили Габриель помочь мне. Но в любом случае я этого никогда не забуду!

— Так уж получилось. Вот я и пришел к вам, Говард, — сказал я небрежно. — Придумал способ, которым вы могли бы отблагодарить меня… Хороший, практический способ.

— Не понимаю вас. О чем вы говорите?

Джонни Торч натужно засмеялся, но смех перешел в стон.

— Не будь дураком, Говард, — сказал он. — Я говорил тебе — они все одинаковые! Полицейский ничем не отличается от других людей. Он хочет ваших денег, Говард! Сложенных стопочкой, на блюдечке. Он пришел за ними.

— Не знаю, откуда Джонни взял это, — сказал я Флетчеру, — но он прав.

Говард посмотрел на меня с откровенным изумлением.

— Вы… вы хотите денег за то, что меня выпустили? — Он коротко рассмеялся. — Действительно смешно. Я думал, что если и был когда-нибудь честный коп, так это вы, Уилер. И считал, что вы организовали алиби для меня, потому что в самом деле верили: не я убил девушек. Впервые в жизни мне показалось, что я встретил честного парня!

— Вы разбиваете мне сердце, Говард, — сказал я. — У меня нет времени ждать, пока оно окончательно разобьется. Вы можете заплатить мне сейчас?

— Сколько же вы хотите? — спросил он решительно.

— Двадцать тысяч. Наличными.

Флетчер засмеялся.

— Вы с ума сошли! Где я возьму такие деньги?

— Они у вас есть, Говард, — сказал я. — Я очень благоразумный человек. Здесь у вас где-то спрятано семьдесят тысяч долларов, а я прошу всего двадцать. Я считаю, что это довольно дешево за то, чтобы спасти вас от газовой камеры.

— Вы попусту тратите время, — сказал он. — У меня нет этих семидесяти тысяч. Чем больше я думаю о той ночи в Лас-Вегасе, тем больше убеждаюсь, что синдикат подстроил ложное обвинение. Они хотели, чтобы я убрался оттуда. Выдумали историю, будто я забрал деньги, потому что надеялись — рано или поздно кто-нибудь, вроде Джонни Торча, поверит этому. Тогда он мог бы вышибить мне мозги, пытаясь узнать, что я с ними сделал.

— Хорошая история, — подтвердил я. — Почему же вы не продадите ее в «Трибюн» Шаферу? Он вполне мог бы воспользоваться ею. Плохо только одно, Говард: я вам не верю.

Флетчер безразлично пожал плечами.

— Верите вы мне или нет, Уилер, — сказал он, — мне безразлично.

Я вытащил свой револьвер из кобуры.

— Я могу быть упрямым… очень упрямым.

— Почему бы и нет? — Он усмехнулся. — Вы думаете, я неопытный юнец, который потеряет сознание при виде оружия?

— Я — коп, — сказал я и скрестил пальцы за то, чтобы это заявление было правдой. — Я мог бы застрелить вас обоих и стать на неделю героем Пайн-Сити.

— Надеюсь, вам понравится эта роль, — ответил он грубо.

Я услышал, как Джонни снова засмеялся, и посмотрел на него. Ему удалось выпрямиться в кресле, да и по его лицу было видно, что он начинает чувствовать себя лучше.

— Конечно, — сказал он, — Говард чертовски прав, коп. Застрелите нас обоих. Только тут выйдет неувязка: вы вообще не найдете денег… даже если они есть у Говарда!

— А зачем мне убивать? — удивился я. — Можно прострелить ему руку или ногу, но зачем же насмерть?

— Очнитесь, Уилер! — с презрением сказал Флетчер. — Ну, хорошо, прострелите мне руку или ногу. Я вспомню, в конце концов, что у меня есть семьдесят тысяч долларов. Скажу, что спрятал их под кустом в парке или положил в абонентский ящик на почте… или еще где-нибудь. Как вы узнаете, что я говорю правду? Мы могли бы играть неделями, если бы захотели.