Любовница Обманщика - страница 35
Я ахнула, когда расстегнула ее. Его грудь превратилась в кровавое месиво, едва поднимаясь и опускаясь от его поверхностного дыхания. Я пошла в ванную, бросила окровавленное полотенце в ванну и взяла чистое.
— Не смей умирать, Локи Лаувейсон, — прошептала я, осторожно вытирая кровь с его груди.
Опять же, казалось, что большая часть крови была не его, хотя у него была неприятная рана чуть выше бедра, и еще одна через левую грудь и вокруг бока. Я прижимала полотенце к обеим ранам, пока оно полностью не промокло, а затем бросила его в ванну и схватила запасные простыни. Я прижала наволочку к его боку так сильно, как только могла, и попыталась подумать. Порез на груди выглядел плохо, очень плохо, но я также беспокоилась о его ногах. Темно-красная лужица под его правой ногой пропитывала розовые простыни. И становилась больше.
Я никак не могла снять с него штаны, не разбудив. Я вздохнула, положила наволочку ему на грудь и достала на кухне ножницы. Это за мое выпускное платье, подумала я, когда начала разрезать мягкую ткань брюк.
Его правая нога выглядела плохо. У него была колотая рана, кровоточащая с обеих сторон икры, и глубокий, неровный порез на нижней части бедра. Я начала плакать, когда закончила снимать его пропитанные кровью штаны.
— Не смей умирать, — шептала я снова и снова. — Не смей этого делать.
Я вытерла остатки крови с его тела, стараясь двигаться тихо и осторожно, а затем обвязала свое пляжное полотенце с солнечным принтом вокруг его правой икры, закрывая обе стороны прокола. Я прижала свои запасные простыни к его бедру. Я потеряла счет шрамам на его ногах.
И все же две раны не прекращали кровоточить: порез на боку и колотая рана на икре. Моя ванна была полна окровавленных полотенец и простыней, моя кровать — буйство грязных одеял и кухонных полотенец. Я легла рядом с ним, прижавшись всем телом к его боку. Он был неподвижен, его дыхание едва шевелило воздух. Я прижалась к нему щекой, и его кожа была холодной.
— Останься со мной, — прошептала я, прижимая одеяло к его боку, чувствуя, как его кровь просачивается сквозь мои пальцы.
***
Я проснулась от яркого солнечного света, струящегося через окна. Я была одна в своей постели. Кровь исчезла. Мои розовые простыни, мое темно-синее одеяло — все выглядело нетронутым.
— Локи…? — Я села в постели, медленно оглядывая комнату. Это случилось снова.
Галлюцинации повторились.
— Локи, ты… ты в порядке? Ты здесь?
На моем сотовом мигали три сообщения, поэтому я включила громкую связь и положила телефон обратно на стол.
А потом я заметила под кроватью темную и блестящую лужу крови. С его руки, подумала я. Она стекала по его пальцам. Я медленно прошла в ванную и посмотрела в зеркало. Там, на моей шее, был красный синяк от укуса, который он нанес мне «У Чарли Троттера».
Разве я могла себе такое вообразить?
Моя рука дрожала, когда я отодвинула синюю занавеску для душа. Моя ванна была полна окровавленных полотенец, окровавленных простыней. Чертовы наволочки. Так много крови, подумала я. Он потерял так много крови. Я прислонилась к раковине, мое сердце колотилось.
— ЛОКИ! — закричала я. Мой голос эхом отразился от стен ванной.
Я вернулась к кровати, руки и ноги дрожали. Я услышала звуковой сигнал и поняла, что мой телефон замолк, а я и не узнала, кто оставил сообщения. Я снова нажала кнопку воспроизведения и поняла, что хожу по кругу.
— Кэрол? — Голос Марка, конечно.
Я вернулась в ванную. Сколько крови может потерять человек?
— Ты в порядке? Я даже не видел…
Три пинты? Четыре? Здесь было явно больше.
— Троттера», не понял, что произошло, они были очень…
Но он не человек. Он же из Асов, сколько крови…
— … собираюсь обратиться в полицию…
Я вскинула голову, когда слово «полиция» эхом разнеслось по моей квартире. Я вернулась к своему телефону, глубоко вздохнула, и нажала кнопку воспроизведения в третий раз, заставив себя слушать. Первое сообщение Марка прозвучало обиженно. К третьему сообщению он разозлился. И он очень четко сказал, что позвонит в полицию, если не получит от меня известий в течение двадцати четырех часов.