Любовный хоровод - страница 18
Актриса. Ты бредишь как сумасшедший.
Поэт(страдальчески). Есть женщины, которые могли бы сказать… как поэт.
Актриса. Ну, ступай же наконец. Но смотри мне, не заводи по дороге интрижку с подавальщицей…
Поэт уходит.
(Раздевается, прислушиваясь к шагам поэта сначала по лестнице, а потом под ее окнами. Едва раздевшись, она устремляется к окну, выглядывает, убеждается, что он там, шепчет.) Иди же!
Поэт стремительно врывается в комнату, в которой она уже легла в постель, предварительно выключив свет.
Ну вот, а теперь ты можешь сесть ко мне и что-нибудь рассказать.
Поэт (садится к ней на кровать). Закрыть окно? Тебе не холодно?
Актриса. О нет!
Поэт. Что же тебе рассказать?
Актриса. Ну, хотя бы кому ты изменяешь в данный момент?
Поэт. К сожалению, пока еще никому.
Актриса. Утешься, я ведь тоже кое-кому изменяю.
Поэт. Могу себе представить.
Актриса. И как ты думаешь — кому?
Поэт. Откуда ж мне это знать, детка?
Актриса. А ты угадай.
Поэт. Постой… ну, наверное, директору театра.
Актриса. Голубчик, я не хористка.
Поэт. Ну, это первое, что приходит в голову.
Актриса. Угадывай дальше.
Поэт. Ну, ты обманываешь своего коллегу… Бенно…
Актриса. Ха-ха! Он вообще равнодушен к женщинам… ты что, не знал? У него роман с почтальоном!
Поэт. Не может быть!
Актриса. Поцелуй меня лучше!
Поэт стискивает ее шею руками.
Да что ты делаешь?
Поэт. А ты не мучай меня.
Актриса. Послушай, Роберт, у меня есть предложение. Ложись ко мне.
Поэт. Принято!
Актриса. Быстрей, быстрей же!
Поэт. По мне, так я бы давно уже… Слышишь?..
Актриса. Что именно?
Поэт. За окном цикады стрекочут.
Актриса. Ты, верно, бредишь, милый, здесь нет цикад.
Поэт. Но ты ведь их слышишь.
Актриса. Ну, иди же наконец!
Поэт. Иду. (Ложится к ней.)
Актриса. Вот так, а теперь полежи немного спокойно… Тсс, не шевелись.
Поэт. Что тебе взбрело в голову?
Актриса. Похоже, ты не прочь завести со мной роман?
Поэт. Об этом ты могла бы уже догадаться.
Актриса. Но этого многие уже хотели…
Поэт. И все же не приходится сомневаться, что в настоящий момент у меня наилучшие шансы.
Актриса. Так приди же, цикада моя! Я теперь буду называть тебя цикадой.
Поэт. Красиво…
Актриса. Итак, кого я обманываю?
Поэт. Кого? Меня, быть может…
Актриса. Дитя мое, у тебя тяжелое мозговое расстройство.
Поэт. Или некоего человека, которого ты сама никогда в жизни не видела… которого ты не знаешь… который предназначен тебе, но ты не можешь его отыскать…
Актриса. Прошу тебя, прекрати нести свою баснословную чушь.
Поэт. Не странно ли, ты — и вдруг… кто бы мог подумать… но нет, кто может посягнуть на святыню… иди же ко мне, иди… иди…
Актриса. Насколько же это лучше, чем играть в дурацких пьесах… Не находишь?
Поэт. Гм… Я нахожу, что тебе достаются не одни только дурацкие пьесы.
Актриса. Бес тщеславный, ты имеешь в виду, конечно, свою собственную?
Поэт. Точно так!
Актриса (серьезно). Это, пожалуй, и впрямь великолепная пьеса!
Поэт. Вот видишь!
Актриса. Да, ты гений, Роберт!
Поэт. Может, скажешь теперь заодно, почему ты отказалась играть позавчера. Ведь ты отнюдь не была больна.
Актриса. Так, хотела тебя подразнить.
Поэт. Почему это вдруг? Что я тебе сделал?
Актриса. Расхвастался очень.
Поэт. Да что ты?
Актриса. Все в театре так считают.
Поэт. Вот как.
Актриса. Но я им сказала: ему есть чем хвастать.
Поэт. А они что?
Актриса. Что они мне могут ответить? Я ведь ни с кем не разговариваю.
Поэт. Ах так.
Актриса. Им всем больше всего хотелось бы меня отравить. Но это им не удастся.
Поэт. Забудь их всех. Радуйся тому, что мы здесь, и скажи, что ты меня любишь.
Актриса. Тебе все еще нужны доказательства?
Поэт. Доказать это вообще невозможно.
Актриса. Великолепно! Чего же ты тогда хочешь?
Поэт. Скольким уже ты доказывала это подобным образом… и ты всех их любила?
Актриса. О нет. Любила я только одного.
Поэт(обнимая ее). Радость…
Актриса. Фрица.
Поэт. Меня зовут Роберт. Кто же я для тебя, если ты теперь думаешь о Фрице?
Актриса. Ты — это каприз.
Поэт. Хорошо, что сказала.
Актриса. Тебе есть чем гордиться.
Поэт. Чем же тут гордиться?
Актриса. По-моему, у тебя появились все основания…
Поэт. Ах, этим.
Актриса. Да, этим, кузнечик ты мой зелененький. Как они там, кстати? Все стрекочут?