Любовный розыгрыш - страница 41

Какое-то время любовники лежали рядом, каждый погруженный в свои мысли. За окнами пели птицы, шуршали ветви пальм, доносился мягкий шорох морских волн. Потом они не спеша приняли душ, оделись и пошли прогуляться. Бродили долго — сначала вдоль омываемой волнами береговой линии, потом вверх и вниз по обрывам в бухточках. Затем побрели назад, по прекрасно ухоженным плантациям, где выращивали бананы, ананасы, манго, какие-то неведомые экзотические фрукты.

Один день перешел в другой. И в еще один. Ни Нэнси, ни Филипп не решались произнести те самые слова, которые подвергли бы сомнению всю прелесть дней, полных обоюдной радости.

Прошла неделя. К концу ее Нэнси твердо знала, что она полюбила Филиппа. Сердце у нее чуть не разорвалось, когда в один из дней она все-таки сообщила, что уедет именно сегодня, но попозже. Она понимала, что их отношения — ровные, без всплесков страсти — таковыми и останутся. Филипп ничего менять не собирается. А посему, заявила она, ей надо возвращаться домой, чтобы жить в реальной действительности.

Рука в руке, они гуляли по роскошным садам с цветущими деревьями, в ветвях которых вили гнезда очаровательные колибри с перламутровыми грудками. Филипп воткнул в волосы Нэнси ароматные цветы жасмина и поцеловал так нежно, что она чуть не заплакала.

— Поверь, милая, — сказал он, видя, что Нэнси начинает нервничать по мере того, как приближается вечер. — Я не притворяюсь — я никак не могу тебя отпустить. Мне действительно ужасно хочется, чтобы ты была со мной. Ты мне очень дорога.

— Не надо! — В отчаянии женщина бросилась к берегу и, устремила взор на линию, где небо сливалось с морем. Садилось солнце. Его раскаленный шар повис над водой, как огромный красно-рыжий апельсин. Совсем скоро светило коснется горизонта, а потом исчезнет за ним, и на землю опустится ночь. Черная, ничего не обещающая. А ей, Нэнси, нужно успеть до темноты вернуться морем в отель.

— Это невыносимо! — прошептала она.

— Что невыносимо? Снова остаться одной?

Нэнси ничего не ответила. Ну как ему объяснить после столь короткого времени их знакомства, что она теперь знает, уверена — они могли бы быть счастливы всю жизнь! Ведь все это время они были постоянно вместе, день и ночь вместе, и во сне и на прогулках. За эту неделю они провели друг с другом, наверное, гораздо больше времени, чем многие пары до официальной помолвки.

Нэнси твердо, наверняка знала, что они с Филиппом физически словно созданы друг для друга. Но сейчас эта уверенность вызывала у нее только горечь. Как трудно решиться сказать ему обо всем — слишком мало прошло времени. Ведь у мужчин нет интуиции, подобной женской, верно? Вот и этот подумает, что она пытается заставить его принять серьезное решение, ищет для себя какую-то материальную выгоду.

— Я считаю, нам больше никогда не нужно встречаться, — в отчаянии произнесла Нэнси.

Филипп охнул, шагнул к ней и неожиданно замер. Она видела, что расставание огорчало его не меньше, чем ее. И тем не менее он своим чувствам воли не давал — по-видимому, уверил себя, что ему кто-то нужен только для секса, для того чтобы не чувствовать себя одиноким. А вот она готова отдать ему всю свою любовь, которая переполняла ее сейчас через край, может быть, оттого, что они вот-вот расстанутся. И женщину начала бить дрожь.

Чтобы не выдать своей слабости, она опустилась на траву, будто бы в ожидании заката. Все ее чувства напряглись до предела.

— Нэнси, одумайся, — беспомощно взмолился Филипп.

Нескрываемая грусть в его голосе заставила ее отвернуться, потому что видеть любимого человека несчастным было свыше ее сил. Она ему нужна. Это было абсолютно ясно по тому, как они обнимали друг друга после актов любви, по тому, как оба были счастливы, по той тесной, истинной дружбе, которая сложилась у них. Все, все внутри Нэнси противилось уходу от него.

— Не надо меня просить, — взмолилась она еле слышно. — Ты просишь больше того, на что я способна.

Нависла наэлектризованная тишина. Солнце садилось все ниже и ниже, все ближе к четкой линии горизонта. Вот уже начал исчезать нижний край огненного шара, а небо вдруг вспыхнуло перламутровым и алым цветом.