Люди грозных лет - страница 5

— Как видишь, я, — не по возрасту задорно ответила женщина. — На вас-то никакой надежды, вот и пришла.

— И ты кто же теперь? Вахтерша, что ли?

— Подымай выше: вроде начальника проходной, а заодно и вахтерша. Одна за всех!

Василий Иванович постоял с ней, поговорил о ее ушедших на фронт сыновьях и неторопливо прошел на заводской двор. Он еще ничего не увидел, но чутким слухом уловил какой-то гул, радостью отозвавшийся в его душе. Он глянул вправо и понял все. Ажурный столб около центральной трансформаторной будки был выпрямлен, от него тянулись к цехам и к будке три толстых провода. Гул в будке отчетливо показывал, что провода опять подают в цехи живительную энергию.

— Папа, ты куда? — услышал Василий Иванович встревоженный голос Веры. — Опять ушел. Опять свалишься.

— Не егози, не егози. Нужно было — лежал, а теперь хватит.

— Старая гвардия! Привет, привет! — раздался густой бас, и Василий Иванович увидел сутулую фигуру шофера Медведева, которого уже лет пятнадцать все звали Селиванычем. — Ты что же, старина, сдаешь? — басил Селиваныч, тиская руку старого приятеля. — Не годится, дружок, не к лицу нам.

— Иван Селиванович, — укоряла его Вера, — зачем вы так? Папа серьезно болен, а вы с такими разговорами.

— А ты иди-ка, делом своим занимайся! — прикрикнул на дочь Василий Иванович. — Тоже мне: яйца курицу учат.

— Верно, — поддержал Селиваныч, — ступай-ка в гараж, и чтоб к вечеру эта развалина, что привезли со склада, как новая была.

— Иди, иди! Не задерживайся! — еще раз прикрикнул Василий Иванович. — Ну, как дела-то? — спросил он Селиваныча и присел на груду ржавых болванок.

— Дела! — передернув просмоленными усами, буркнул Селиваныч и сердито скосил глаза на Полозова. — Сам видишь, — что творится! Не завод, а развалина. Наши-то вон с передовой прямо на завод за минами приезжают. А мы им что даем? Три десятка в смену! Горе горькое, а не продукция. И кто это удумал только из Москвы заводы вывезти? И на новых местах ничего не наладили, и тут пусто, а воевать надо. Ну ладно, браток. Прощевай пока. Побегу седьмой грузовик из мертвых воскрешать.

Василий Иванович с трудом поднялся, посмотрел на безмолвную котельную и пошел в цех. Как и в первый приход после эвакуации завода, тяжелые думы охватили его. Все вокруг казалось пустым, безжизненным, лишенным самого главного — неумолчного кипения работы. Ему представлялось, как сейчас там, где-то далеко на Урале, валяются в снегу машины, станки, те самые станки, которые он и его товарищи собирали и монтировали целых двадцать лет, а вокруг этих мертвых и безжизненных станков угрюмые и злые ходят рабочие, инженеры, директор завода. И у них, видать, как и у него самого, тоскливо и нудно на душе не только потому, что война подошла к Москве, но и потому, что сами бессильны сделать что-либо в эти трудные, безрадостные дни.

И, войдя в свой цех, Василий Иванович не успокоился. Просторный, выстроенный перед самой войной цех был пуст. Лишь в дальнем углу, где темнел широкий проход в термическую, виднелось несколько станков, и около них копошились трое мужчин, четыре женщины и два совсем хлипких паренька. Как и прежде, ровно и спокойно гудели станки, шипела стружка, врезаясь в металл, взвизгивали резцы, но наметанный глаз Василия Ивановича сразу уловил, что по-настоящему работали только мужчины, а женщин и подростков даже учениками назвать было нельзя.

— Не так, не так, милая, — увидев, как молодая женщина с испуганным лицом грубо подала резец и застопорила станок, не выдержал Василий Иванович, — вот так надо, смотри…

Так началась у Василия Ивановича Полозова новая жизнь на родном заводе. Никто не зачислял его в штат, никто не назначал на работу, никто не указывал, что нужно делать. Как и обычно, вставал он рано утром, пил чай и вместе с Верой шел на завод. Ни начальников цехов, ни инженеров, ни мастеров на заводе не было. Всем управлял и распоряжался один Полунин. Увидев, что Василий Иванович обучает женщин и подростков, он постоял несколько минут и, ничего не сказав, ушел. А под вечер востроглазая хохотушка Зойка Васина, исполнявшая при Полунине все канцелярские обязанности, зашла в цех и передала Василию Ивановичу рабочую продуктовую карточку и талоны на дополнительный паек.