Люди в Черном: Интернэшнл - страница 2
– Я не понимаю, – промолвила Лиза.
Она обратила внимание, что молодой мужчина (его спутник называл его Эйч?) носил солнечные очки. Ночью это выглядело весьма нелепо, но девушке все равно стало страшно. Старший тоже надел очки, будто нет ничего противоестественного в том, чтобы пользоваться ими в темноте. Теперь Лиза заметила, что молодой парень держал в руке маленькую серебристую трубочку.
– Конечно, вы не понимаете, – согласился «Эйч», кивнув на серебряную палочку. – Все станет ясно, как только вы посмотрите… вот сюда.
Даже не задумываясь о своих действиях, Ларс и Лиза последовали указаниям. Из кончика устройства раздался пронзительный свист, сопровождаемый вспышкой света, и молодая пара моментально впала в ступор.
– Башня закрыта на ремонт, – сообщил молодой мужчина, а затем остановился, обращаясь к Ларсу: – Сделаете предложение по пути вниз.
Пара удивленно огляделась по сторонам. Младший мужчина отвел Ларса и Лизу к лифтам, и как только двое зашли в кабину, протянул руку и нажал кнопку «вниз», оставив влюбленных в полном недоумении. Двери закрылись, и лифт уехал.
Напарник агента Эйч посмотрел на часы.
– Приступим?
Не успел тот ответить, как вдруг со звездного неба прямо в антенну на вершине башни обрушился мощный разряд красного света, сорвал с петель дверь и отправил прямиком в агента. Удар оказался такой силы, что тот отлетел назад, врезался в металлическую решетку лифтовых дверей и провалился в зияющую шахту.
Чтобы затормозить падение, Эйч махал руками и пытался за что-нибудь ухватиться. Он задевал пальцами края металлических профилей, но полет оказался слишком быстрым. Эйч врезался в крышу спускающегося лифта и чудом не скатился вниз. Свесившись с края и глядя за стекло, он понял, что стал свидетелем еще одной трогательной сцены: Ларс снова встал на колено перед Лизой с кольцом в руке.
– Лиза, ты выйдешь…
Эйч постучал в стекло, и двое влюбленных в недоумении уставились на симпатичного, хорошо одетого незнакомца, цепляющегося за край их кабины.
– Кто вы, черт возьми? – закричал Ларс.
В ответ Эйч поднял маленькое серебряное устройство, и оно в очередной раз вспыхнуло ярким светом, приведя в ступор молодую пару.
– Спроси ее снова, – крикнул Эйч, – внизу!
Не успели влюбленные опомниться, как агент уже перепрыгнул с края лифта на профили между шахтами. Не теряя ни секунды, Эйч оттолкнулся, уцепился за перекладину на дне поднимающегося лифта и поехал вверх, наблюдая за опускающейся к первому уровню кабиной Ларса и Лизы.
На нижней смотровой площадке напарник агента Эйч, Хай Ти, вновь проверил время. Пока он смотрел вниз в открытую шахту, пытаясь разглядеть хоть что-то, раздался очередной удар молнии. Динь! – а вот и лифт. Двери открылись, и появился Эйч. Отряхивая свой безупречный костюм, он направился к напарнику, будто опаздывал на обед, а не к концу света.
– Вот ты где.
Голос Хай Ти был столь же беспечным, как и вид его друга. Словно синхронизированный механизм, мужчины прошагали вперед, подняли металлические кейсы и прошли через поврежденный дверной проем.
Поднявшись по грязной винтовой лестнице, они оказались в просторном, но пыльном зале, затянутом паутиной. Место напоминало помесь железнодорожной платформы и электростанции, чья архитектура вызвала ностальгию по фантастическому будущему, которое пока еще даже не наступило. Такое чувство, что станцию спроектировал сам Г. Д. Уэллс[1]. На полу и металлических мостках лежала ржавая стальная решетка, а вдоль депо тянулись обнаженные трубы всех размеров, изгибаясь и исчезая в полах и потолках. Некоторые из них были голыми и безынтересными, в то время как другие украшал декоративный рельеф в викторианском стиле. Мужчины прошли мимо деревянного киоска с железной решеткой на окне. Кабинка напоминала билетную кассу, где по бокам до сих пор слабо держались обрывки уже несуществующего расписания и объявлений.
Вдоль стен располагались деревянные скамейки. Агенты продолжали идти мимо покрытых паутиной многочисленных тележек, среди которых стояла одна большая продовольственная, похожая на скелет гигантской тачки. Из-за железных лестниц, ведущих на верхние мостки, выглядывала дальняя стена, где до сих пор висели нерабочие шкалы и индикаторы. Их темные, грязные циферблаты потрескались и разбились, а стрелки вышли из строя.