Люди желтых плащей - страница 5
Мы поворачиваем головы в ту сторону, откуда гремели взрывы. Далеко на западе в небе пылает зарево пожара. Потом в ворота со стороны улицы врезается человеческое тело.
ББ-ОМ-М!
Зловещий гонговый звук и треск ломающихся под плотью костей приводят нас в чувство. Мы отшатываемся от вибрирующих ворот и отступаем вглубь двора.
Фонарь над тамбуром заливает всё тусклым жёлтым светом.
– Максим, что происходит?! – из дверей тамбура на меня смотрит перекошенное лицо брата.
Я слышу, как в глубине дома вопит благим матом бабушка.
– Пацаны, в дом! – командует Михась. – Быстрее! Быстрее!
Мы вваливаемся в тамбур, и Женя закрывает за нами дверь. Не разуваясь, ломимся на кухню. Бабушка уже здесь. В белой ночнушке, доходящей ей до колен, она напоминает карлика в шутовском наряде Пьеро.
– Максим! Максим! – повторяет она снова и снова. Кажется, это всё, что она может сказать. Глаза лезут из орбит, лишённая вставных зубов челюсть жуёт губы. – Максим!
Она совершенно не понимает, что происходит. Возможно, решила, что мы ввязались в драку, или что начался Армагеддон. Признаться, в вопросе осведомлённости я недалеко ушёл от неё.
– Ба, иди в комнату! – кричит на неё Женя.
– Максим! Максим!
– Я сказал, иди в комнату! Быстро!
По щекам старухи катятся слёзы. Женя почти силой выпихивает её из кухни.
– Юра! Юра! – теперь она зовёт моего отца. – Я позвоню Юре! Я сейчас позвоню Юре!
– Ба, всё нормально! – пытается угомонить её Женя. – Сейчас мы придём!
Из спальни доносится надрывный старушечий плач. Сквозь всхлипы я слышу, как она повторяет: «Война… война началась…»
Пока брат борется с бабушкой, мы пытаемся допросить Мишу. Но из этого мало что выходит. Мой друг в глубоком шоке. Впервые вижу его в таком состоянии… да что там, впервые вижу вообще кого-то в таком состоянии. И то, что доносят мои глаза до мозга, ужасает в не меньшей степени, чем то, что происходит сейчас на улице.
От моего внимания ускользает момент, когда Витос потрошит столовые ящики. Вижу его уже вооружённым – в обеих руках поблёскивают сталью длинные кухонные ножи.
Это выводит меня из ступора. Подбегаю к мойке и набираю стакан холодной воды. Первый залп летит в лицо Михасю, второй – в зелёную маску, в которую превратилось лицо Арта. Следуя моему примеру, Витос подсовывает голову под струю проточной воды.
Пацаны матерятся и фыркают, но я вижу, что вода пошла им на пользу. Недолго думая, плещу водой себе в лицо. Принимаю от Витоса нож с зазубренными краями и сразу передаю Мише.
Какое-никакое, но оружие в руке придаёт тому силы, и он наконец обретает дар речи.
03:50
– П…ц! – первое слово, что мы слышим от него за последние десять минут, и первое матерное слово, что я слышу от него за последний… месяц? А то и того больше.
В своей речи Михась старается избегать мата, и то, что он снова вернулся к нему, странным образом подбадривает меня.
В кухне появляется Женя. Даже не взглянув на нас, подбрасывает под себя стул и, запрыгнув сверху, достаёт с шифоньера в дальнем углу кухни старое зазубренное мачете. Давным-давно мачете купил на птичьем рынке отец, чтобы рубить осоку, он у нас заядлый рыбак. Сталь – полное дерьмо, там и сям уже прихвачено ржавчиной, но лезвие заточено отлично, и уж точно не хуже затупленных о сотни хлебных буханок ножей.
При виде мачете в руках брата по кухне прокатывается полувздох-полусмешок.
Что-то снова бьётся в ворота, и мы вздрагиваем. Бабушка в спальне принимается причитать.
– Михась, объясни, что происходит! – снова обращаюсь к Мише.
Тот кладёт руки мне на плечи, едва не выколов при этом глаз ножом, который сжимает в кулаке.
– Макс, – говорит он, стараясь сохранять в голосе твёрдость и пристально глядя мне в глаза, – пацаны, – обводит взглядом остальных, – я всё расскажу, но только позже. Сейчас… – его голос даёт слабину, – …сейчас нам надо пережить ночь…
Звучит страшно. Я оглушён услышанным. На задворках сознания различаю, как Женя бесконечно тянет: «Что-о? Что-о?».
Потом беру себя в руки:
– Хорошо. Понял. Объясни хотя бы, кого бояться.
Михась отходит на середину кухни, берёт со стола ещё один нож и вручает Арту. Последний нож достаётся мне от Витоса. Теперь мы все при оружии. А впрочем, хорошо бы добраться до сарая и достать парочку топоров.