Люди золота - страница 46

Но события, рассказанные Линдой, эти преступления, которых она была жертвой, имели ли они связь с мрачной ассоциацией «Людей золота»? Вот что важно было знать!

Линда могла сделаться могущественным орудием мщения за свое семейство, за свою честь и оказать большую помощь правосудию. Молодая девушка могла назвать только одно имя, имя своего дяди дона Педро Лимареса, этого негодяя, который, отказавшись признать ее, позорно выгнал ее из дома. Но вместе с ним был еще другой человек, не менее преступный, не менее жестокий, чем он.

Его имя?

Линда не знала его.

Со времени своего пребывания у де-Кервалей, больная и огорченная Линда ни разу не выходила из своей комнаты. Никто посторонний не видал ее. При том расположении духа, в котором находилось семейство де-Керваль, они не были в расположении сообщать кому то ни было о Линде.

Между тем нотариус Бруггиль продолжал ухаживать за Фернандой. Читатель знает, что он исполнял приказание начальника, но в то же время его сердце не могло остаться нечувствительным к красоте и достоинствам Фернанды. Он приходил аккуратно каждый вечер. Его принимали постоянно очень любезно, но с некоторого времени он заметил постоянное отсутствие Роберта и печаль госпожи де-Керваль и Фернанды. Трудно было скрыть от него это, но ему не было объяснено причины.

Опыт научил семейство де-Керваль быть осторожным и подозрительным. Читатель знает, что в причинах этому не было недостатка.

В тот вечер, когда Роберт принес домой известие об открытии маленького Джэка, открытии, поселившем надежду в их сердцах, Бруггиль явился по своему обыкновению. Он принес странную новость.

— Вы знаете лорда Фельбруга, не правда ли? — спросил он Роберта, который невольно вздрогнул.

— Да, я его знаю.

— А его отца вы имели случай видеть когда-нибудь?..

— Нет, я только слыхал о нем… Что же дальше?

— Он лишил себя жизни сегодня ночью.

— Лишил жизни?

— Да, его нашли повесившимся в спальне.

— Но почему же предполагают, что это самоубийство?

— Он оставил письмо.

— Странное самоубийство! — прошептал Роберт.

— Неправда ли?.. Но надо вам сказать, что он был не совсем в своем уме…

— Я не знал этого.

— О! Доказательства этого были уже давно… он был маниак… Он страдал манией доносов.

— Что вы хотите сказать?

— Я хочу сказать, что он имел фантазию время от времени посылать доносы о невозможных и предполагаемых преступлениях… о существовании тайных обществ, известных ему одному и существовавших только в его расстроенном воображении… Вы видите, что он был действительно безумный.

Роберт слушал, стараясь угадать, не было ли это новое преступление новое дело таинственного общества?

— Но… эти доносы, — спросил он, — не имели ли они какого-нибудь основания?..

— Ни малейшего! Доказательством служит то, что еще накануне смерти он послал длинное донесение относительно существования того фантастического общества, над которым теперь все смеются… Вы знаете, о чем я говорю.

— Право, нет!

— Ну, мой милый Роберт, — сказал Бруггиль, рассмеявшись как бы для того, чтобы дать более силы своему неверию, — я говорю о знаменитом обществе «Людей золота»!.. Сознайтесь, что это забавно, не правда ли?

И почтенный нотариус снова предался своей веселости.

Услышав эти слова, слушатели нотариуса весьма понятно испытывали чувство, совершенно противуположное веселости Бруггиля. К счастью, они достаточно владели собой, чтобы не показать этого.

В эту минуту одна из дверей гостиной, которая была полуоткрыта, быстро затворилась, и госпожа де-Керваль услышала странный шум и сказала с беспокойством Роберту:

— Ты слышал?..

— Это ветер, — отвечал он. — Сейчас разразится гроза.

— Вы правы, — сказал Бруггиль, подходя к окну, — мне надо торопиться домой… Позвольте мне проститься с вами.

Бруггиль ушел.

Госпожа де-Керваль хотела уйти к себе в комнату и направилась к той двери, которая заперлась сама собою. Она хотела открыть ее. Неожиданное сопротивление вырвало у нее восклицание изумления.

Фернанда и Роберт подбежали к ней.

— Что такое? — вместе спросили они.

— Посмотрите… Я не могу открыть эту дверь… а между тем она не заперта… Можно подумать, что ее держит кто-нибудь… это странно!..