М - 4 - страница 27

— Разрешите, товарищ подполковник?

— Входите, товарищ майор, — ответил Ткачев, слегка растерянно взглянув на Алексеева. Точнее, сразу на обоих Алексеевых. — Знакомьтесь, товарищи офицеры, майор Королев, с позапрошлой недели — начальник особого отдела батальона.

Быстро оглядев присутствующих, особист задержал взгляд на Степане, вполне ожидаемо расширив глаза и практически слово в слово повторив сказанное сержантом Никифоровым:

— Старший лейтенант, вы?! Живой?!

— Так точно, я. Живой, — старлей не нашел ничего лучшего, чтобы ответить именно так. Ну, не молчать же, в самом деле? А откуда новый «контрик» его знает? Так понятно: фотографию в личном деле, про которое комбат буквально минуту назад говорил, видел. А уж опознавать человека по фото, причем, неважно, какого качества и срока давности, этих ребят учат туго. Приехали, блин. Не повезло.

Несколько секунд похлопав глазами, контрразведчик пришел в себя, обратившись уже к Ткачеву:

— Товарищ подполковник, разрешите присутствовать при разговоре?

— Разрешаю, — буркнул тот. — Только разговор уже закончился, и товарищ старший лейтенант сейчас станет писать рапорт, с которым вы, разумеется, немедленно ознакомитесь. Предлагаю перейти в соседний кабинет, чтобы не мешать.

— Согласен, — кивнул особист. — Надеюсь, товарищ старший лейтенант справится достаточно быстро. Сами понимаете, мне бы хотелось с ним переговорить наедине, вопросов имеется много, поскольку ситуация весьма неоднозначная. Так что, пойдемте, товарищи офицеры?

— Прошу, — комбат распахнул дверь. — Кстати, знакомьтесь, майор воздушно-десантных войск Алексеев, мой старый товарищ. Полагаю, вы уже догадались, какое отношение он имеет к нашему взводному.

— Догадался, разумеется. Да и сходство имеется. Рад знакомству, товарищ майор! — десантник пожал протянутую ладонь. Рукопожатие оказалось по-мужски крепким, что Валерию Сергеевичу однозначно понравилось.

А Степан, уже окончательно пришедший в себя, что называется, во все глаза смотрел на нового особиста. Поскольку видел перед собой несколько постаревшую копию Сереги Шохина. Чуть пониже ростом и несколько полнее, да и тембр голоса совершенно иной, но все же морпех готов был поспорить, что эти двое если не братья, то как минимум родственники. А поскольку брата у Сереги не имеется (сам рассказывал), выходит, что… да нет, ну чушь ведь, мало ли похожих людей? Просто удивительное совпадение, не более того! Да и фамилии разные. Правда, последнее вообще ни о чем не говорит — выйдя замуж, дочь Шохина могла взять фамилию мужа. Так все, стопе! Сейчас главное — рапорт, поскольку контрразведчик в него определенно вцепится всеми конечностями и вопросов станет задавать… ну, много, короче. Лишь бы ничего лишнего не написать, блин! А вообще смешно получается, и там писал, и тут. И оба раза на бумаге.

С рапортом Степан справился быстро — это все ж таки, не историю СССР за добрых полвека излагать, да еще и перьевой ручкой да на не шибко качественной бумаге. Обошелся всего-то двумя листами. Перечитав, остался доволен: вроде, нормально вышло, как и просил комбат, то бишь, без особых подробностей. Хотя у особиста, в любом случае, окажется куча дополнительных вопросов. Осталось еще заявление на отпуск наваять — вот только, не совсем понятно, нужно ли оно теперь, когда Королев его лично узрел. Впрочем, напишем, рука не отсохнет. А уж там, как будет, так будет…

Дверь в кабинет распахнулась, на сей раз без стука. Особист уселся напротив старлея — занимать кресло комбата он отчего-то не стал. За пару минут проглядев написанное, уставился на Алексеева с непонятным выражением на лице:

— Значит, вы, товарищ старший лейтенант, утверждаете, что практически весь этот месяц провели в Южноозереевской районной больнице, находясь при этом без сознания? И очнулись буквально два дня назад?

— Так точно, товарищ майор, — твердо глядя на собеседника, ответил Степан. Прикинув, что после совместного немецко-казацкого допроса в Абрау-Дюрсо подобное далось ему без особых проблем. — Все, что помню, указано в рапорте.

— Хорошо, — Королев отложил бумаги в сторону. — Мы об этом еще поговорим. Вот только знаете что, товарищ лейтенант? Мне отчего-то кажется, что вы, мягко говоря, не обо всем упомянули. Или я ошибаюсь?