Мадьярская венера - страница 11

Моргана и Кортни посылают друг другу воздушный поцелуй, а затем Моргана отходит в сторону поболтать с кем-то от имени своего мужа. По виду это президент какого-то банка. Кортни с энтузиазмом улыбается всем, кто с ней заговаривает, но Майор странно спокоен. При ближайшем рассмотрении он оказался еще худее, чем раньше, и очень бледным. Я вижу несколько своих знакомых, включая Клайва и Мойру, которые машут мне. Судя по их улыбкам, я понимаю, что они рады, что их нелюдимая подруга Лара сделала попытку выйти в свет.

Я поворачиваюсь на звук голоса позади меня.

— Фрэнк! — восклицаю я, глядя на высокого красивого мужчину, что похлопал меня по плечу. — Сколько лет сколько зим! Ты выглядишь потрясающе!

— Здравствуй, Лара, — отвечает он. — Ты тоже замечательно выглядишь. Кстати, теперь можешь называть меня Ференц. Маленькая вступительная шутка, — добавляет он.

Я в недоумении.

— Она пока не в курсе, — говорит Сибилла.

— Насчет чего? — спрашиваю я, но остальные только смеются.

— Полагаю, тебе придется немного подождать, чтобы понять эту шутку, — улыбается Фрэнк. — Но не волнуйся, скоро все прояснится.

— Анна! — восклицает Фрэнк. — Боже мой! Ты здесь!

— Здравствуй, Фрэнки, — кивает она. — Да, я здесь.

— Ну, это… это замечательно! — говорит Фрэнк. — И так неожиданно.

Интересно, что бы это значило.

В этот самый момент Кортни подходит к микрофону у эскалатора, ведущего на третий этаж.

— Леди и джентльмены! — начинает она. — Официальная часть этой встречи — торжественное открытие — вот-вот начнется. Попрошу вас оставить свои бокалы здесь — обещаю, что позже будут еще — поскольку в галерею запрещено входить с едой и напитками.

— Эта таинственность — уже перебор, — ворчит Диана, пока мы с неохотой ставим бокалы с шампанским. И занавес падает на актеров, поднимающихся на третий этаж.

Акт второй, сцена первая, место действия — галерея доисторического искусства. В одном из концов галереи установлена небольшая платформа с тремя стульями и подиум. Яркий луч света падает на застекленный стенд, который, пока открывается сцена, укрыт темно-синим шелком. Коттингемы занимают свои места на платформе рядом с женщиной в унылого вида платье и с чересчур завитыми волосами. Действие начинается, как только Вудвард Уотсон выходит на сцену.

— Меня зовут Вудвард Уотсон, — начинает он. — Я председатель совета директоров этого музея. С удовольствием приветствую вас от имени Майора и Кортни Коттингем. Это поистине историческое событие, — говорит он. — Или, возможно, следует сказать, поистине доисторическое событие.

Со стороны публики слышны смех и гул.

— Это будет долгий вечер, — шепчет Фрэнк позади меня.

— Дурацкая фраза. Но я просто не смог удержаться, — говорит Вудвард с извиняющейся улыбкой, и публика смеется вместе с ним. Моргана посылает ему воздушный поцелуй. — Сегодня здесь собрались выдающиеся люди, — продолжает он. — Семью Коттингем вы, конечно, знаете. Поаплодируйте Майору и Кортни.

Они встали и поклонились под вежливые аплодисменты.

— Семья Коттингем сильно повлияла на культурную жизнь этого города, великодушно даровав свою коллекцию и построив этот замечательный музей, за что мы все им очень благодарны.

Снова редкие аплодисменты.

— Еще один человек, немало сделавший для культуры, — наш следующий спикер, — произносит Вудвард, представляя даму с ужасной прической — министра по музеям или что-то в этом роде. И вот она у микрофона, поздравляет себя саму с тем, что обещает дать музею ссуду для международной рекламы Мадьярской венеры. У нее неприятный голос, того типа, что становится тем резче и неприятнее, чем более взволнованной становится его обладательница, а сейчас она явно очень взволнованна.

— Если бы мне пришлось просыпаться под такой голос каждое утро, — снова шепчет Фрэнк, — я б застрелился.

— Благодарю вас, министр! — произносит Вудвард.

Министр улыбается и машет.

— Министр — только одна из всех тех выдающихся леди, с которыми вы познакомитесь сегодня. Есть еще одна особенная гостья, с которой вам всем не терпится познакомиться, — продолжает он, указывая на выставочный стенд. — А пока без дальнейшей суеты и шума…