Маджестик - Семена смерти - страница 29

  Она пошевелила плечами, и сухожилия сжались под моими пальцами. «А что насчет Баха?» - спросила она.

  "Что ты думаешь?"

  "Когда вы хотите ему позвонить?"

  Я подумал об этом в последний раз. «Незадолго до того, как мы сядем в самолет. Даже если он отследит звонок, мы уйдем раньше, чем его люди доберутся до места. Я провела двумя большими пальцами вверх по линии роста волос. «И даже он вряд ли заподозрит, что мы возвращаемся в Вашингтон».

  Она ничего не сказала. Может, она со мной не согласилась. Она взяла меня за руку и повернулась ко мне. «Спасибо», - прошептала она и поцеловала меня в губы. Я положил голову ей на плечо и поцеловал в ответ, прямо на этот раз.

  «Было приятно», - сказал я, когда мы снова расстались. Я встал с кровати, подошел к ней, протянул руку и поднял ее на ноги. «Давай примет душ», - сказал я. «Ты все еще умрешь в этой мокрой ночной рубашке».

  Она посмотрела на себя, потом на меня. «На самом деле ты не полностью одет».

  Я тупо посмотрел на нее. Она засмеялась, а затем обняла меня, пока я не понял. «Давай вместе примемся в душ», - сказала она мне на ухо.

  24 ноября 1963 года, 10:53

  Поле любви, аэропорт Далласа

  Мы оставили «Студебеккер» на стоянке в аэропорту, и, вероятно, его отбуксировали в тот же день. Я выбросил пистолет в мусорное ведро. Может они подключатся, а может и нет. Нас бы не было, если бы это когда-нибудь зашло так далеко. Возможно, нас тогда даже не было в живых.

  К счастью, осталось еще два билета на самолет до Вашингтона, и, к счастью, оставшихся денег хватило на самолет и еду. В свете утреннего солнца, которое теперь было намного мягче, побеленный интерьер здания аэропорта выглядел почти приятно. Я был измучен и устал, но чувствовал себя прекрасно, и в моей памяти даже обшарпанный номер в мотеле больше не казался мне таким гнетущим, как в ту ночь. Что ж, в некотором смысле мы сделали его своим домом. Пришлось посмеяться над собой. Кимберли взглянула на меня и предупредительно подтолкнула меня, читая мои мысли. Она устала не меньше, чем я, но макияж, нанесенный удивительно устойчивой рукой, замаскировал линии, нарисованные на ее лице за последние несколько дней. На нас была последняя чистая одежда, и душ во многом взбодрил и освежил нас. Даже в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе она всегда настаивала, чтобы я обращал внимание на свою внешность, и пристальное внимание, которое она обычно уделяла моему гардеробу, иногда преследует меня в офисе. Теперь она стояла передо мной, поправляя воротник моей рубашки, как будто мы собирались на собеседование. Ну, в каком-то смысле это то, что мы сделали бы - мы подали бы заявку на въезд в самолет, два сумасшедших, разыскиваемых по всей стране, опасные и предположительно вооруженные.

  «Мужчины», - сказала она, нетерпеливо дергая пальцами. "Не могли бы вы перестать так резать лицо?"

  «Нет, пока ты меня теребишь указательными пальцами», - ответил я.

  «Ну, ты не жаловался час назад», - язвительно сказала она. «Это причина этой глупой ухмылки, Джон Лоенгард?»

  Я прочистил горло. «Я отказываюсь давать показания», - сказал я официальным тоном. «Я отрицаю какое-либо знание упомянутых процессов».

  «Ты думаешь, что я глупая?» - спросила она, когда наконец удовлетворилась посадкой моего воротника. Она отступила на шаг и критически осмотрела меня: одежду, лицо и все остальное.

  "Совсем немного", - ответил я.

  «Дурак», - спокойно сказала она. «Внешний вид влияет на внутреннее состояние души, моя дорогая. Кто-то ходит, как неубранная кровать, его мысли, вероятно, такие же морщинистые, как и его лицо. Слушай женщину ".

  Я послушно кивнул. «Рекомендации прямо из Белого дома», - усмехнулся я. «Секреты власти, прямо из кабинета жены президента». Тень пробежала по ее лицу. «Извини», - быстро сказал я. «Это было глупо с моей стороны».

  «Все в порядке», - сказала она, взяв себя под мышку. "Мы идем. Тебе еще нужно позвонить, не забывай об этом ".

  Я посмотрел на часы и кивнул. «В нужное время», - сказал я. Мы направились к телефону на стене неподалеку, неприметно одетой молодой паре в не совсем безлюдном, но и не перенаселенном зале. В другом конце зала я увидел полицейского аэропорта и пару слесарей, но никакой другой формы. Ким следила за прохожими, пока я говорил по телефону. Я взвесил телефон в руке в течение нескольких секунд, затем закрыл глаза и набрал номер, который слишком хорошо помнил.