Мафия - страница 12

Он принимает в своем доме гостей, которых привез Вася. Кроме них тут еще трое Мордят постарше и позлее.

Комната просторна, обставлена просто. Все сидят вокруг самовара. Вечер.

— Поели-попили, — говорит хозяин. — Сыты?

Гости благодарят.

— Тогда приступим, — кивает Морда своей компании. — Чернявого туда.

Томину мигом связывают руки.

— Это что же такое, хозяин?! Это зачем же?! — крайне изумляется он.

Томина выводят в соседнее помещение.

Вася в экзекуции не участвует, но, вероятно, она не является для него неожиданной.

— Вася! — негодует Сажин.

Тот стыдливо потупляется.

— Музыку! — кидает ему Морда.

Вася идет включать. Музыка гремит во всю мочь, пока не закрывают плотную дверь на террасу, где и надрывается магнитофон, глуша звуки, которые могут доноситься из дома.

Морда достает крупнокалиберный пистолет, указывает им Сажину встать к стене. Сажин подчиняется. Морда затевает серьезную проверку и, естественно, выбрал для этого младшего.

— Ну, легавый, думал, вошли в доверие? А что выйдешь из него вперед ногами — не думал?

— Хозяин, ты сбесился!

— Цыц, Петровка! Давай, — обращается Морда к одному из сыновей.

У того тоже пистолет. Он идет через комнату и с ходу делает несколько выстрелов, всаживая пули вокруг головы Сажина.

— Парень, ты неправ! — кричит Сажин, вжимаясь в стену и прикрывая ладонями сердце. Не верит он, что расстрел всерьез, но чем черт не шутит, колени все-таки ватные.

— Гляди, как положил! — Мрачноватый Морденок тает от радости, видя, до чего аккуратно окаймляют сажинскую голову пробитые в стене дыры.

— Хорошо, сынок, хорошо, — любуется чистой работой Морда. — Иди, кончай чернявого… Через кого на нас вышли? — требует Морда. — Расскажешь — может, помилую.

— Как «через кого»! Вот он нас сам позвал! Мы про вас слыхом не слыхали! Ты зачем нас заманил, подлюга?! — кричит Сажин Васе.

— Дурак, ментов не срисовал, — кривится Морда.

Снаружи раздается приглушенный музыкой выстрел, затем еще один.

Сажин, не обращая внимания на угрожающие окрики Морды, садится на пол.

— Делай что хочешь… За что дядю Сашу!.. У-у-у…

— Дядя… по опергруппе, — ехидничает хозяин.

Двое, отряженных с Томиным, возвращаются.

— Признался? — спрашивает один из них отца.

— Врет пока. Ну соври, соври, откуда твой родственник был?

— С Киева. Грех на тебе, хозяин! — Сажин даже всхлипывает.

— И кому товар возили?

— Звали дядя Миша.

— Где встречались?

— Да какая разница… последнее время — на Котельнической набережной.

— Врешь! Шлепну я тебя, ментяра.

— Хозяин, ты неправ! Ты ошибаешься, хозяин!

Морда некоторое время размышляет. Все это похоже на правду. Что дядя Миша исчез, он знает, и знает, что милиция тут ни при чем.

— Давайте брюнета, — командует он.

Мордята вводят Томина, по знаку отца освобождают его от пут.

— Дядя Саша! — вскакивает Сажин.

Восторженные объятия.

— Хрен с вами, давайте выпьем! — решает Морда.

Томин растирает руки, Вася, ухмыляясь во весь рот, тащит на стол водку.

Ардабьев с женой бродят по городу.

И по тому, как они смотрят друг на друга, как держатся, можно безошибочно заключить, что Вероника не устояла на своей рационалистически-порядочной позиции. Помолодела, расцвела, переживает вторую весну.

Оба счастливы, заново открывают для себя окружающее и радуются всему.

Валентинов на «рабочем месте»: на людной вечерней улице у газетного стенда. К нему бочком протирается девушка, сует деньги, Валентинов что-то ей объясняет. Девушка отходит, приседает возле телефонной будки, завязывая шнурки кроссовок, и одновременно выуживает из-под будки небольшой пакетик.

Ее поглощает толпа, Валентинов провожает взглядом спешащую фигурку и вдруг видит Ардабьева. Радость преображает его усталое равнодушное лицо. Бросив свой пост, он кидается за Ардабьевым.

Тот смотрит на остановившего его человека сначала с недоумением, потом с испугом. Неужели это старый друг?

— Володька! Не узнал? Плохо выгляжу, да? Димка Валентинов! — и долго трясет протянутую руку. — Освободился!.. Встретились!.. Володька!

Прохожим они мешают, и Валентинов тянет Ардабьева к стенду.

— Как я рад, Володька!

— Я тоже, — неискренне выдавливает Ардабьев.