Маг на полную ставку. Том 32 - страница 7
Но, когда огненный Цан — Лун достиг священного города, сила его испарилась. Все, что осталось от дракона — это огненный человеческий силуэт, стоящий на разрушенном мосту. От этого силуэта исходила ужасающая демоническая сила, даже Священный город блекнул перед дыханием этого мага!
— Михаил, — Рэмиель помог выбраться Михаилу из развалин.
Но Михаил не хотел, чтобы Рэмиель ему помогал. Он взмахнул одной рукой, превратив беспорядочно лежащие повсюду обломки в пыль от гнева. Жестокими глазами он оглядел изменившийся до неузнаваемости Священный город, переведя взгляд на Мо Фаня!
Святые тени и судебники расступились. Казалось, что даже Дракон света мог почувствовать священный гнев Михаила, он не осмеливался подходить близко!
Шестнадцатикрылый Серафим снова появился за спиной Михаила, вот только теперь четыре его крыла были переломаны, но даже несмотря на этот факт, Михаил все еще оставался Серафимом.
Душевное начало Серафима видоизменялось, оно постепенно приняло форму горы, отливающей золотом. Это душевное начало было за спиной у Михаила, но внезапно, оно оказалось на том месте, где был Мо Фань!
Душевное начало шестнадцатикрылого Серафима начало подавлять Мо Фаня. Начало в виде горы давило на плечи Мо Фаня, пытаясь выдавить из него злую дьявольскую силу!
Городской мост был цел и невредим, земле тоже не был принесен никакой ущерб. Некоторые люди даже и не могли увидеть эту величественную гору, вот только Мо Фань был весь в напряжении. На лбу у мага выступил пот, он был похож на грешника из мифа, которому нужно было нести бремя своих грехов на плечах. Мо Фаню нельзя было расслабляться, иначе гора раздавила бы его!
Михаил продолжал давить на Мо Фаня своим душевным началом, пытаясь превратить мага в лепешку!
— Это сила, дарованная мне небесным Отцом. Обычные люди не чувствуют никакого давления от этого душевного начала. Но если в человеке сидит нечистая сила, если он совершил тяжелый грех, только тогда к нему можно применить такое наказание! — Михаил указал на Мо Фаня, который уже стоял на коленях от напряжения.
Архангел Михаил — сын небесного Отца, посланец Созидателя. И всякая нечисть не должна была становиться с ним в один ряд!
Эта гора была наказанием от людей священного города за то, что Мо Фань злоупотреблял своей темной силой…
— Забавно, если моя сила не принадлежит подлинной магии, то почему же твое душевное начало подавляет меня? Это и есть суд так называемого магического Небесного отца? — спросил Мо Фань, чувствуя, как его магия подавляется все сильнее и сильнее.
Магия, которую Мо Фань развивал, с самого дня ее пробуждения, состояла из соединения звездочек. Душа Мо Фаня становилась все больше и сильнее по мере того, как он пробуждал в себе все новые и новые элементы. Но гора Михаила была создана с помощью силы магического источника, поэтому она могла раздавить любого мага, несмотря на уровень его культивации!
Настоящие отступники не смогли бы подвергнуться давлению этой горы, ведь сила их происходила не из обычной магической системы!
— Магия сформировала тебя как личность, а ты предал ее. Твои родители подарили тебе жизнь, но ты отнял жизнь у них. Ты совершил тягчайший грех! Ты — отступник! — гневно кричал Михаил.
Священный город охранял магическую культуру, если бы не было законов, то люди сейчас пребывали бы в каменном веке, становясь едой более сильных существ!
— Михаил, твой кругозор и твои магические границы застряли где-то в прошлом веке… — сказал Мо Фань.
— Ха-ха-ха, правда? Поднимайся с колен! Сейчас все смотрят на тебя! Покажи миру свою демоническую силу, покажи, что твои умения превысили подлинную магию! — Михаил рассмеялся.
С каких это пор демонизация больше не принадлежала подлинной магии?
Демонизация помогла Мо Фаню продвинуть его умения до высоких границ, но это не означало, что таким образом он больше не подчинялся магическим правилам.
Мо Фань никогда не отказывался от подлинной магии, он не был отступником, и Михаил прекрасно это знал. А теперь он пытался подавить душу Мо Фаня своим душевным началом!
Эта золотистая гора была небытием, а сила подавления была похожа на сложную математику. Обычно, как только из математики убирались такие действия, как сложение и вычитание, то она уже не могла существовать.