Магия ответа - страница 11

Пришлось побороться с седым хозяином тела, прежде чем я смог хотя бы улыбнуться.

— Улыбаешься, подлунок, — хмуро спросил целитель, когда меня сгрузили на кушетку, — Я слышал, ты драться к магистру полез?

Георгий, который сопровождал меня, сразу же отозвал старика в сторонку и что-то ему прошептал. Скорее всего, передал указание от Вепрева.

Потом меня долго обследовали крючковатыми пальцами, ворча при этом, что талант, достойный самого государя, кому-то приходится тратить на исцеление какого-то никчёмного «пустого».

Ответов от меня не требовалось, и я молчал. Мне и так было трудно сдерживать Василия.

А «корявый пёс», проводя те же манипуляции, что и Соболева в Маловратской академии, потихоньку занимался моей внешностью.

Он выудил из шкафчика коробочки с таблетками, и на некоторых я увидел надписи «нэриум». Ага, что-то вроде того «эфириума», который у меня забрали вепревские бойцы.

Потом водрузил рядом на кушетку железный ящик с инструментами. Чего он там резать-то собрался?

— А сейчас потерпи, безлунь, — наконец счастливо улыбнулся целитель, — Будет больно.

Моё исцеление заняло около часа. Всё это время старик втирал мне в кожу лица толчёный порошок, да подпитывал его действие магией. Даже на бедро он потратил меньше времени.

— Свободен, — угрюмо буркнул целитель, отрывая от меня свои руки.

Когда я соскочил с кушетки и чуть не упал, завалившись на больную ногу, то сразу понял, что у меня серьёзные проблемы. Боль от перелома была теперь тупая, но всё равно довольно сильная.

— Твою псину, — вырвалось у меня, когда пришлось схватиться снова за кушетку, чтобы не свалиться.

— Что за псина? Борзовских-то не осталось, недолунок, — зло выкрикнул старик, — Ты бы в этих краях так поменьше ругался.

— Ты чего учудил, костолом? — процедил я сквозь зубы, пытаясь выпрямиться.

— Ты особо-то не прыгай на ноге, подлунок, — с ядовитым участием усмехнулся корявый, — Мало ли, опять сломаешь.

В лазарете остались только Георгий и его напарник — здоровые маги стояли у выхода, сложив руки на груди, и со хмуро наблюдали за мной. А корявый аж светился от счастья, наблюдая за гримасами боли на моём лице.

Это явно какая-то личная неприязнь. И Вася его ненавидит, и старик явно нас недолюбливает.

— А говоришь, талант, — я ощерился, принимая правила игры, — А на деле коновал, каких мало. Да тебя лошадей лечить, и то только помощником.

Улыбка исчезла с лица корявого.

— Слышь, ты, помёт борзовский…

— Глава просил не упоминать об этом, господин Коряжный, — сразу донеслось от выхода.

Старик поморщился, выругался, а потом улыбнулся мне самой невинной улыбкой:

— Ну, кто знает, Василий? Может, перелом не так сросся? Это ж смотреть надо, зайди потом как-нибудь, — и он сразу отвернулся, подхватив коробочки с таблетками, — Мне работать надо.

Если переносить на ногу вес, то возникала дикая боль где-то посередине, внутри бедра. И такое чувство, что нога стала чуть короче.

Так вот о чём просил носатый… Да, вечный калека теперь точно далеко не уйдёт.

Коряжный, твою псину, как же тебе подходит фамилия. Ага, зайду я к тебе… Если только шею свернуть.

Рядом на кушетке лежали медицинские инструменты, среди которых был и скальпель. А ведь искушение велико, да и спина лекаря близко — я доскочу до него и с такой ногой.

Заметив мой взгляд, оба охранника у двери чуть подняли руки, на пальцах появилось свечение.

— Вася, не дури, — Георгий покачал головой.

На размышления мне понадобилось несколько секунд. Опять жуткий резонанс моей злости и Василия, и невероятное усилие, чтобы подавить этот бунт непослушного тела.

Вася, чего же тебе сделал этот лекарь, если ты готов воткнуть ему скальпель в спину? Нет, ты погоди, наше время ещё придёт, дай разобраться.

Только доверяй мне…

— Всё нормально, — равнодушно ответил я, отведя взгляд от согнутой спины Коряжного.

Я оттолкнулся от кушетки, перенеся вес на здоровую ногу. Попробовал скакнуть на больной — в глазах посветлело, когда стрельнуло так, что захотелось просто свалиться кулем. Но я сделал шаг, хотя дышал, как паровоз.

— О, прыгаешь, как молодой козлик, — обернувшись, захихикал Коряжный.