Махно. II том - страница 65
Париж.
Маленькая квартира на окраине города. Анастасия стирала в корыте бельё и выговаривала Якову Филипповичу.
– Даше шестнадцать лет. А мы не можем сдать её в обучение. У нас нет приличной одежды. Мы все трое носим обноски. Наше будущее туманно. Большевики ещё более окрепли, а наше возвращение стало ещё более призрачным. Может, ты скажешь мне, Яков Филиппович, когда мы вернёмся в Россию?
– В советскую Россию, Настя. А это не одно и то же.
– Да будет тебе, советская, социалистическая… Многие, несмотря на эти слова уже уехали туда. Даже генералы. Там образование бесплатное, все дети ходят в школы. А Дашу учить надо. Да и для нас найдётся дело.
– Какое дело? Настя? Не забывай, что мы с тобой служили Врангелю! Против Фрунзе.
– Да Фрунзе уже давно нет.
– Ничего, зато живы Ворошилов, Сталин и Будённый. Но, даже если для этих мы были маленькими людишками, то для Саркиса мы остались личными врагами. Он, наверное, до сих пор по ночам скрипит зубами, вспоминая, как ты ушла из-под его кривого носа.
– Ой, Яша. Слащёв тоже был врангелевцем. А уехал и преподает в Красной военной академии.
– Преподавал.
– Ну да, погиб, умер. Но ведь преподавал! И потом… – Настя осеклась.
– Что, потом?
– Я ведь служила Врангелю не совсем добровольно. Моя дочь ребёнком оставалась заложницей в Крыму.
– Настя, не забывай, что ты ещё и бывшая жена Махно. Его брата Савву расстреляли только за то, что он был просто его братом.
– Да о том, что я была его женой, никто не знает. Даже здесь. А там и подавно.
– Как знать, как знать… Белаш и Задов давно в России. Аршинов уехал недавно. Неизвестно, чем они там занимаются. Вряд ли им там безоглядно дали должности, ничего не спросив. Что бы ты ответила на вопрос советского посла: «Как вы попали в Париж, если служили у Фрунзе?» Не надо думать, что их разведка и контрразведка дурнее нас. Париж наводнён их агентами.
– Помоги мне вылить воду из корыта в ведро. Давай попробуем, поторгуемся с ними.
– Попытка не пытка, – сказал Яков, помогая жене. – Согласен, что так жить нельзя. Мы оба зарабатываем жалкие гроши.
– Давай сделаем так. Я схожу к послу и выясню, что они захотят в качестве платы за наше возвращение.
– Ну, тут я могу тебе сразу сказать. Тебя попросят посодействовать возвращению Махно или ещё кого-нибудь из генералов. Но, если не веришь, сходи. А лучше, напиши письмо послу. Отправь его по почте. Это безопаснее. Но будь готова к длинному перечню вопросов. А любой ответ они трижды перепроверят. Запомни: там дураков нет.
– Хорошо. Договорились. Остановимся на письме.
– Нет никакого просвета. Хоть бы одно хорошее слово. Нападают, тявкают, норовят укусить все, кому не лень, – сказал Махно, переворачивая газету. – Сколько можно трындеть об одном и том же. В Варшаве удалось выиграть процесс по всем статьям. Уже сколько было говорено и переговорено, что у нас не было еврейских погромов. У меня даже была еврейская рота. Первым помощником у меня был еврей Лёва Задов. Так нет же, какой-нибудь дурак опять ляпнет своим гнусным вонючим помелом. Денег нет, а Леночку надо в школу отдавать.
– У меня есть три новости, – сказала Галя.
– Какие? – спросил Махно.
– Одна получше, другая похуже. Третья совсем плохая, зато одна приятная. С какой начать?
– Давай с самой худой.
– Аршинов выступил в Москве с дурными статьями. Отрёкся от анархизма.
– Худо. Это удар. У нас нет ничего выпить?
– Нет. Деньги закончились, а гонорары не поступают. Книгу не берут.
– Ещё хуже.
– Прусский банк в Кёнигсберге отказал мне в наследовании вкладов отчима. У нас разные фамилии, а других фактов нет.
– Мерзавцы и гады. А большевистские газеты пишут в России, будто я ранен при попытке ограбления банка. Ах, сволочи, ах негодяи. Ну, и что же ты называешь хорошей новостью? Может в Кремле кто подох?
– Нет, в Кремле все живы и здоровы. А вот анархисты Испании и Франции собрали огромную сумму и открыли нам счёт в банке. Теперь мы богаты. Ты великий человек, Нестор Иванович! Ты же знаешь, я всегда в это верила! Разве не так?
– Я знаю, я помню, Галя. Разве я тебя не любил? Так я схожу к соседям и попрошу взаймы. Теперь они уж точно не отвертятся и дадут в долг.