Македонский юноша - страница 8
– Ты украл меня. Теперь я твоя.
Она сбросила с себя короткую эксомиду.
– Люби меня Александр, люби, – прошептала она и упала в его объятия.
Морские волны запели, ветер подпевал им. Александр застонал, и они легли на песок, одаривая друг друга поцелуями. Его тело горело огнем. Все сжималось внутри, и он понял, что не в силах устоять перед ее чарами.
В полной гармони и любви пролетели три дня. Они наслаждались природой, купались в море и отдавались любви. Ночью прячась от ветра прижимались друг к другу, и обнявшись, сладко спали забыв про все печали. Каждый день приносил им новую страсть позволяя делать все. Александр был счастлив как никогда. Он даже забыл о походах. Всемогущий Эрос не отпускал его, и юноша купался в море любви.
К вечеру третьего дня Александр увидел на горизонте лодку. Он сказал Гессионе спрятаться в кустах. Мало ли кто мог сюда заплыть. Но увидев Лаэрта, заулыбался и дал знак своей богине.
– Дома все хорошо, – первым делом произнес раб, едва лодка коснулась берега. – Я сказал твоей матери, что ты с друзьями. Она делает вид, что абсолютно спокойна.
– Это не похоже на нее, – удивился царевич, но не придал этому значения.
Влюбленные сели в лодку и отплыли от берега. Девушка смотрела на остров, а в глазах блеснули слезы. Ей так не хотелось возвращаться в другой мир. Она обняла Александра и прижалась к его груди. Но царевич молчал.
9
– Где ты был Александр? – спокойно спросила его мать, смотря в глаза сына. – Тебя все эти три дня не было дома.
Только сейчас он заметил, как мать изменилась – похудела, слегка осунулась, а глаза уже не выражали восторга от праздничной жизни.
– Прости меня, – сказал он. – Я должен был тебя предупредить, но все произошло так быстро. Мы с Гефестионом уплыл на остров и наслаждались морем и солнцем.
Олимпиада усмехнулась в ответ, подошла к своему зеркалу, привезенному из Египта и склонившись над ним, стала внимать разглядывать свое лицо. Александр подошел к ней. Она повернулась, дотронулась рукой до его волос и потрепав их проговорила:
– Никогда больше не лги мне, я сегодня гадала. Твой отец жениться на другой, она моложе меня…
Александр хотел перебить ее, сказать, что это не правда. Но Олимпиада продолжила:
– А мы будем унижены…
Юноша побледнел.
– Я никогда не оставлю тебя, – сказал он. – Мы будем всегда вместе. Примем все беды, что уготовила судьба, что пошлют боги. Я твой сын – Александр!
Он взглянул на мать и увидел сквозь тонкую пелену света слезы на глазах.
Когда он вышел из покоев матери, на небе уже зажглись звезды. Недолго думая Александр решил навестить отца, который жил в доме – напротив. Ни для кого не было секретом, что они давно уже не спят вместе. Пренебрегая любовью Олимпиады Филипп стал приводить к себе гетер. Лишь очередная война отрезвляла его от любовных утех на стороне. А однажды после похода он не вернулся в дом, а жил у молодой любовницы Клеопатры.
Отец сидел на позолоченном троне и пил вино. «Как он сильно постарел» – подумал Александр, смотря на него. Пропал воинствующий взгляд, сгинули пылкость и любовь.
– Александр! – простонал Филипп. – Подойди сын поближе. Я так давно не видел тебя.
Он похлопал его по плечу.
– Ты стал настоящим воином! – проговорил он, допивая кубок.
– Ты сильно изменился отец. Наверное, военные походы утомили тебя, – последняя фраза была явно сказана зря.
Встав с трона Филипп грозно посмотрел на сына.
– Как ты смеешь мне указывать? Мне царю Македонии и Греции, твоему отцу, – закричал он на весь зал. – Щенок. Я проучу тебя…
Он хотел бросить в него пустой кубок, но увидев охрану быстро охладел и вновь потребовал налить вина.
Александр, ничего не сказав в ответ, покинув зал, и вышел во двор. Его гнев сразу же остудила морская прохлада. Решив немного погулять перед сном, он направился в сад. С моря подул сильный ветер, море немного заштормило.
Царевич присел на камень и вновь отдался светлым воспоминаниям райской жизни на острове.
– Гессиона! – произнес он вслух имя. – Я люблю тебя!
Но в голову лезли другие мысли, особенно после неудачного разговора с отцом. Филипп готовил поход на Персию и это волновало царевича.