Максимка, Толик и каляки-маляки - страница 6
– А Дракоша поправится?
– Обязательно поправится, дочка. Помнишь, как доктор Айболит вылечил зайчика и других зверюшек?
– Да-а, я помню – зайка бежал и попал под трамвай, а добрый доктор Айболит сказал: «Я пришью тебе новые ножки, ты опять побежишь по дорожке». Мамочка, Айболит вылечит Дракошу?
– Это знает только Айболит, но он сумеет, он справится.
Несколько дней Юлечка украдкой от мамы подходила к окну и всё смотрела и ждала, ждала, но Дракоши не было.
Даже погода нахмурилась, словно рассердилась на тех, кто поранил Дракошу, и вот уже четыре дня моросил тихий дождик, дождинки которого были похожи на слезинки, которые текли по Юлиным щекам, когда она вспоминала раненого Дракошу.
На пятый день из-за туч выглянуло солнце и осветило зелёную лужайку, на которой появился Дракоша.
Снова ребятишки карабкались вверх по лестнице, и снова весело катились с горки.
Глядя на радостную возню малышей, улыбались кудрявые облака, бегущие по светлому небу, улыбались мамы, и улыбался Дракоша.
В этот тихий осенний вечер
«Младшая группа «Колокольчик», – прочитала Ольга Сергеевна знакомое название на двери детского сада.
«Рано пришла, ещё полдник, подожду», – подумала она и вспомнила, что на родительском собрании воспитательница Мариванна просила придумать девиз к названию «Колокольчик».
Но кроме известного «Колокольчики мои, цветики степные» Алексея Толстого ничего Ольге Сергеевне не вспомнилось.
Хотя нет, вот ещё:
«Колокольчик голубой поклонился нам с тобой.
Колокольчики цветы очень вежливы, а ты?»
И всё бы ничего в этом стишке, но это «а ты?» смущало и вызывало какие-то далёкие воспоминания о плакатах – «Ты записался?» «Ты участвуешь?» «Ты сделал прививку?»
«С колокольчиками всё же надо разобраться», – решила Ольга Сергеевна.
В это время дверь открылась, выбежал Васютка и радостно повис на бабушке.
– Ольга Сергеевна, – обратилась к ней появившаяся Мариванна, – Васенька на прогулке нос разбил, такой он непоседа, вы уж извините, не доглядели мы.
– Ничего, он и со мной мог упасть, знаю его, – Ольга Сергеевна разглядывала три свежие царапины на Васюткином носике.
У ворот детского сада их терпеливо ждала Жулька, привязанная за ошейник к забору, а увидев, радостно запрыгала и завиляла, завиляла весёлым хвостиком.
Ольга Сергеевна часто брала с собой Жульку, когда ходила за внуком в детский сад, их обратный путь шёл через парк, и все вместе они дружно выгуливали друг друга.
На переходе она увидела на другой стороне улицы странного мужчину – высокий, расстёгнутая кожаная куртка, полосатый шарф, растрёпанные тёмные волосы до плеч, а на голове… на голове у него сидел такой же растрёпанный и тёмный котёнок с серьезными, строгими глазами.
Ольга Сергеевна так загляделась на котёнка, что забыла перейти улицу, так и стояла на переходе.
Между тем, мужчина, перейдя улицу, подошёл к ней, и несколько минут они молча смотрели друг на друга.
Оживилась одна Жулька, но вскоре успокоилась – к кошкам она была равнодушна.
На носу незнакомца красовались точно такие же как у Васютки свежие царапины, их было тоже три.
– Фунтик, – громко сказал мужчина.
– Кто? – совершенно глупо переспросила Ольга Сергеевна, но тут же, рассмеявшись, исправилась. – Извините.
– Ничего, если вы меня будете называть Фунтик. Вообще-то я Павел, а для некоторых, – мужчина с улыбкой взглянул на Васютку, – для некоторых дядя Паша.
Фунтик строго и взъерошенно смотрел сверху вниз и молчал.
– Нашёл его две недели назад на помойке, слышу кто-то пищит, смотрю пакет, открыл, а там он. Подлечил, подкормил. А дома один не остается, вот результат, – и Павел показал царапины на носу.
– А почему… почему на голове? – удивилась Ольга Сергеевна.
– Гуляем, – задумчиво ответил Павел.
На несколько минут замолчали.
– Вам куда? – спросил Павел.
– Мы в парк идем погулять.
– Я вас провожу, если не возражаете.
По дороге они разговорились, оказалось, Павел жил в соседнем доме, куда переехал недавно из центра, жил один, а теперь вот с Фунтиком.
После долгих, утомительных дождей в эти первые дни ноября установилась сухая, солнечная погода.
Мягкий, предзакатный свет освещал облетевшие, осенние деревья, в воздухе были разлиты тишина и покой.