Мальчик с двумя именами - страница 21

Доктор Метод Мравляк держался иного мнения.

— Уже то, что разрешён пересмотр дела, — сказал он, — означает уступку с их стороны. Они вынуждены были пойти на это. Разве вы не видели, как вся Словения, вся Югославия поднялась против несправедливого решения?

— Правда, мне писали женщины из Любляны, что за Янко вступились рабочие в Мариборе, молодёжь и пионеры в Целе. Из городов и сёл, отовсюду я получала письма и телеграммы. Никогда бы не подумала, что все они так переживают за меня, так понимают материнское сердце. Поймут ли его судьи союзников? Захотят ли они вообще слушать его?

— Уже на первом процессе, как нам стало известно, — сказал доктор Мравляк, — между ними не было согласия. Один из присяжных ратовал за возвращение мальчика родной матери. Далее, то, что дело передали в высшую инстанцию и вас вызвали на разбирательство, говорит само за себя. А ещё мы узнали, что англо-американская военная администрация недовольна решением, ибо, как показала жизнь, оно пагубно отражается на её престиже. Это вам тоже не пустяк.

Поезд мчался сквозь мрак в чужую страну. За окном пробегали тёмные силуэты деревьев, отдельных домов, а временами целый лес больших зданий. Один за другим зажигались огни. У Аны было тяжело на сердце, хотя доктор Мравляк всячески старался её ободрить.

— Сначала поедем в Ганновер, — говорил он. — Поищем Грота и его жену. Может быть, сумеем договориться с ними без суда. Это было бы лучше всего.

— Не верю я в это. Ведь госпожа Грот не ответила на письмо, которое вы ей написали и от моего имени.

— Попытаемся добиться словами, чего не удалось сделать письменно.

— Янко тоже не написал…

— А как он мог написать? — Доктор Мравляк решительно восстал против её малодушия. — Надеюсь, вы читали сообщение Перко: Янко находится в уединённом рыбачьем посёлке на Северном море.

— Поскорей бы его увидеть! — вздохнула Ана. — Однако ж и боязно. Столько лет прошло, он вырос, забыл наш язык, жил в городе, с городскими людьми. Может, он вообще не признает простую мать, не захочет жить в селе?

— Как вы помните, Перко пишет, он не забыл вас. И свой родной край не забыл. Быстро привыкнет и к вам и к Слемену. Не волнуйтесь, всё образуется, только б вырвать его из рук Грота!

Доктор Метод Мравляк с сорок первого года боролся с фашистами, поэтому его не страшила борьба с союзным судом и с бывшим эсэсовцем. Напротив, он так и рвался в бой.

Дома, где все проявляли к ней живое, искреннее участие и наперебой говорили о торжестве справедливости, Ана верила, что поездка в далёкий Ганновер не будет напрасной. Теперь, когда поезд мчался по тем местам, которые она узнала в свои худшие времена — здесь её везли в лагерь, — чувствовала себя слабой и разбитой. И хотя слова Мравляка действовали на неё благотворно, сердце её томила тревога.

Наконец доктор Мравляк исчерпался.

— Завтра я должен быть в форме, — сказал он, устраиваясь поудобнее в своём углу. — И вы постарайтесь вздремнуть.

В купе не было других пассажиров, и равномерный стук колёс вскоре убаюкал доктора Мравляка. Ана не могла заснуть. Одна за другой вставали перед ней ужасные картины того достопамятного дня на Слемене, торопливой чередой прошли самые тяжёлые минуты в концлагере, а потом мысли её унеслись в Ганновер, где она долго плутала по незнакомым улицам — пока не находила Янко. Она его ласкала, рассказывала ему о Слемене, о доме, и, стряхнув с себя страх и робость, брала за руку этого кучерявого крепыша и под стук колёс спешившего поезда быстро, не останавливаясь, шла с ним домой…

Доктору Мравляку действительно удалось договориться с Гротом о встрече двух женщин — госпожи Грот и матери Янко. Но о свидании Аны с Янко Грот и слышать не хотел. Согласно уговору, обе матери должны были встретиться в пять пополудни в одном из ганноверских кафе. Правда, госпожа Грот выразила готовность принять Ану у себя, но Грот и тут упёрся.

Ана и доктор Мравляк пришли в кафе в четыре часа. Зал был почти пуст, и у Аны немного отлегло от сердца. Зато на улице царила послеполуденная суматоха. В оба конца двигался поток пешеходов и целые колонны разных машин. Какой город, сколько народу, сколько машин! И как чужды и холодны эти люди! Попробуй найти здесь справедливость!