Мальчик в лесу - страница 14
— А где же люди-то?
Вера Ивановна повернулась, озирая светелку. И тут увидела девочку лет восьми. Невесть откуда возникла эта девочка посреди пустой комнаты — из-под стола вылезла, что ли?
— Ну, где мамка? — спросил у девочки Тимофей. — А Катерина где?
— За пивом побегли… — тоненько сказала девочка, смотря немигающими тревожными глазами в круглых роговых очках.
— Завезли? Пиво завезли?
— Да… — пискнула девочка.
— Ай, — сказал Тимофей с невыразимой досадой. — Паньки-то небось нету, и взять некому! Надо же!..
Вера Ивановна не поняла, при чем здесь пиво, она только догадалась, что снова происходит задержка, опять неурядицы… Вера Ивановна решительно подошла к телефону, сняла тяжелую, неуклюжую трубку. Архаический аппарат даже не тенькнул, глухая пустота была в трубке…
— Не работает телефон?
— И свету нет и телефону, — сказала девочка, оживляясь. — За сводками дядь Виктор на мотоцикле приезжал… Ругались очень. А радио играет, радио совсем не повредилося…
— Ты, четырехглазая, — сказал Тимофей, — беги к Паньке, скажи про пиво. Мне самому некогда.
— Не, я не буду.
— Ступай, говорят!
— Мамка наказывала не уходить. Нельзя мне, я тут караулю.
— И что за народ! — сказал Тимофей. — Что за народ такой несознательный! Мелкий народ, пузатый.
Вера Ивановна еще раз подула в трубку, потрясла бесчувственный аппарат вместе с его ящичком и железной цепью. Ну вот, опасения сбываются… Связь оборвана где-то дальше. Надо быстрей добираться до Шихина, здесь нечего ждать, надежды никакой. Впрочем, как добираться? Вряд ли попутный транспорт найдешь; этот злополучный автобус, теряющий ремни, ходит дважды в сутки: только утром и вечером. Значит, опять пешком…
Вера Ивановна выглянула из окна: деревенская улица, по-прежнему безлюдная, опускалась плавным поворотом под горку, к реке, к снежно-белым поленницам дров. Ни единой телеги не видать, ни машины. Взмахивая тряпичными розовыми ушами, бежит за курицей поросенок, дремлют линяющие гуси в траве. Патриархальный покой и тишина…
Нет, между прочим, тишина все-таки нарушается. У кирпичного здания, похожего на клуб или школу, не умолкает громкоговоритель. Слова то приближаются, то пропадают, относимые ветерком. Что-то знакомое почудилось Вере Ивановне в этих словах; она открыла пошире створки окна, прислушалась… С ума сойти — передавали «Лесные новости»!
«…Здравствуй, Лягушонок! Здравствуй, Ящерка! Как ты поживаешь?»
За сотни километров отсюда, в радиостудии, крутилась сейчас магнитная пленка, записанная полмесяца назад. Последняя работа Веры Ивановны перед отпуском… И теперь вот в деревне Починок, в фантастическом сонном царстве, Вера Ивановна слушала свой собственный голос.
«Лягушонок, а где же твой хвостик? Отвалился? Ага, ага!.. Отвалился! А у меня, у Ящерки, новый хвостик вырос!..»
Глава четвертая
Неисповедимы пути наследственности. Хитроумно сложились гены, образовали определенную комбинацию — и вот является на свет человек, похожий и не похожий на других. Индивидуальность.
Судьба (наследственность эта самая) Веру Ивановну почти не обидела, грех жаловаться: фигурка неплоха у Веры Ивановны, симпатичное и милое лицо, в общем, приятная внешность. И даже талантом наградили гены, актерским талантом, который, по утверждению умных людей, встречается редко. Актер не профессия, но человеческое особое свойство.
Вера Ивановна успешно училась в театральном институте, не подозревая, что за трагедия ждет впереди.
У Веры Ивановны оказался мальчишеский голос.
Пока была студенткой, голос еще не мешал, придавал своеобразное обаяние. Играла этаких сорванцов в юбке. А потом, когда подросла и, как говорится, окончательно сформировалась, играть с мальчишеским голосом сделалось невозможно. Не только тембр, не только звучание — все интонации в нем были мальчишеские. Вера Ивановна брала специальные уроки, сажала дыхание на диафрагму, опускала голос до мыслимых пределов. Окраска не исчезала. И дискант, и тенорок, и баритон оставались мальчишескими, словно бы Вера Ивановна нарочно передразнивала мальчишек.
Сцену пришлось бросить. Вера Ивановна устроилась работать на радио. Тогда еще не ценили как следует работников эфира; это в последние годы присваивают дикторам звание заслуженного артиста республики. А раньше и не считали актерами… Вера Ивановна чувствовала себя обделенной; вдобавок пошли семейные нелады. Первое замужество радости не принесло. И Вера Ивановна решила, что участь ее — быть неудачницей. Жизнь не задалась.