Маленькая дрянь - страница 25

Поднялся ранний утренний ветерок, задребезжало разболтанное оконное стекло на кухне. Она все еще смотрела на свои забрызганные грязью шнурки, когда со стороны пруда донесся звук. Она замерла и внимательно прислушалась. Она снова услышала это: женский крик. Покрывшись мурашками на руках, Элли вскочила. Открыв сетчатую дверь, она поспешила через кухню и дальше по коридору.

Вернувшись в затхлую комнату брата, она забралась в кровать и свернулась в тугой клубок. Дрожа, она не в первый раз задумалась, была ли права ее мать. Она становилась такой же, как она? Она начала кое-что видеть… кое-что слышать. Вещи, в существовании которых она искренне сомневалась, действительно существовали.

«Я схожу с ума.

И я совсем одна».

Элли охватило острое одиночество, и она вдруг пожалела, что не вернулась в дом старухи. Слезы наполнили ее глаза, когда она наконец смирилась с тем фактом, что у нее нет выбора.

Она не смогла бы жить в доме без электричества и воды. У нее нет навыков, которые она могла бы предложить работодателю… и она никогда не смогла бы вернуться к тому, чтобы продавать себя.

Что-то загремело перед домом. Элли насторожилось и напрягла слух, но ничего не услышала.

Через несколько минут по другую сторону окна завыл ветер. Мысли Элли вернулись к тем многочисленным ночам, когда она лежала в одной постели, завернувшись в кокон под одеялом вместе с братом, стараясь не слышать, как в доме бушует непогода.

Она ненавидела себя, когда становилась слишком взрослой, чтобы лежать с ним в постели. Когда ей было тринадцать, он начал отказывать ей. «Ты слишком большая для этого, — сказал он. — Это просто неправильно. Иди спать в свою собственную кровать. Иди, сейчас же. До того, как мама узнает, что ты была здесь».

Но отказ был невыносим — и только привел ее к новым призывам. В конце концов ей пришла в голову блестящая идея попытаться подражать картинкам в грязных журналах: картинкам, которыми он был так одержим; картинкам, на которые он часами смотрел, а затем рвал. Только теперь она поняла свою ошибку. Девушки в его журналах, которых она копировала, были девушками, которых он ненавидел. Его привязанность к ним не имела ничего общего с обожанием или любовью. Это было связано с ненавистью… Которая, вероятно, стала большой частью того, почему он начал ненавидеть и ее. Она заставляла его чувствовать себя неловко. Даже несчастно.

То, что она делала, было невероятно неправильно.

Так невероятно глупо.

Следующие два часа она лежала, свернувшись калачиком, в грязной постели. Она будет лежать там до утра, пока не сможет решить, что делать дальше.

***

Ровное урчание мотора пробудило Элли ото сна. Ее глаза распахнулись под одеялом, и она вспомнила, где находится, и поняла, что сейчас произойдет.

Департамент по делам детей и семей появился там, чтобы снова принять ее, и на этот раз они найдут ей новую приемную семью. Вероятно, ту, которая была действительно ужасна, как и предупреждала ее социальный работник. Первым побуждением Элли было бежать, но она не сделала этого, потому что идти абсолютно некуда.

Сетчатая дверь в переднюю часть маленького дома со скрипом открылась. Затем послышались шаги и знакомый голос.

— Элли? Ты здесь?

Это была мисс Битти.

Пульс Элли участился. Она села и вытерла глаза.

— Элли? Это я, детка. Ты здесь?

«Не доверяй ей», — предупредило что-то в ее голове. Но Элли проигнорировала это. Она встала с кровати и вышла в темный коридор. Битти посветила фонариком на стену, чтобы осветить себе путь.

— Пошли, милая. Давай отвезем тебя домой.

Домой?

Элли даже не подумала, прежде чем заговорить дальше.

— Что, если я не хочу туда возвращаться?

— Я так думаю, ты понимаешь, — сказала женщина мягким голосом. — Не старайся быть такой ожесточенной. Пожалуйста. Прими мою помощь.

Элли сделала паузу.

— Если я вернусь с тобой, ты позвонишь им, чтобы они приехали и забрали меня? — спросила она.

— Что? Кому позвоню?

— Моей сотруднице социальной службы.

— Зачем мне это делать?

— Потому что ты злишься на меня.

— Почему ты так думаешь? Я не сержусь.

Элли уставилась на женщину.

— Но я доставила тебе неприятности. Почему бы тебе не рассердиться?