Маленькие девочки дышат тем же воздухом, что и мы - страница 12
— Кого бы вы больше любили: принца или свою маму?
Девочки переглянулись. Софи дала им немного времени на размышление, а затем начала вызывать, тыкая в них по очереди пальцем.
Мадлена и Тереза, которые потеряли свою маму, ничего не ответили. Камилла выбрала принца. Жозиана тоже выбрала принца — не скрывая своей радости.
Когда очередь дошла до Катрины, она почувствовала комок в горле; прежде чем ответить. ей даже пришлось два раза сглотнуть. Она опустила голову и посмотрела на подол своего передника.
— Наверное, я бы все-таки выбрала свою маму.
Дальше Софи могла не продолжать.
Несколько секунд спустя, когда прозвенел звонок на урок, именно она, златовласая Катрина, поднималась на цыпочках по большой лестнице; ее правая ладонь лежала на внешней стороне левой руки Софи Бостоф. Она предпочла бы просто держаться за руку, но даже и так было здорово.
«Морская фигура замри!»
Играли в морскую фигуру. Когда толстуха Жозиана обернулась, чтобы нас подловить, Малина уже застыла, как статуя. Она замерла с разведенными в стороны руками, открытым ртом и поднятой ногой, как неуклюжая танцовщица. Остальные тоже стояли неподвижно, как часовые. Они даже не шевелились, честное слово!
Вдруг, непонятно почему, Мадлена вышла из игры; она фыркнула, раза два подпрыгнула, как если бы делала зарядку, и пошла в сторону школы.
Проходя рядом с Малиной, она прошептала:
— Если здесь пролетит смерть, то ты такой и останешься, и тебя не смогут даже похоронить.
Современная кукла
Это была современная кукла, сделанная по последнему слову техники. Кукла, которая говорит, ходит, сосет молоко, писает, плачет и спит, когда ее укачивают. Кукла, которую моют шампунем, в которой даже можно поменять пластинку. Но чье тело остается ледяным, как ни обнимай.
Малина получила ее в подарок от ежегодной тетушки, красивой старухи, которая появляется в четверг после каждого Рождества, вручает свой пакет, хихикая от удовольствия, выпрашивает пару поцелуев, сгрызает одно печенье и исчезает на триста шестьдесят четыре дня, оставляя после себя запах духов, ком мятой оберточной бумаги в корзине, извивающуюся ленту с приклеенной этикеткой, картонную коробку, эхо горлового смеха, обломок каблука на кухонном линолеуме и куклу.
В первый вечер Малина была поражена голосом, исходящим из утробы той, кого тетушка назвала «твоей следующей дочкой».
«Дорогая мамочка, я хочу есть».
Она добросовестно засунула рожок в предусмотренное для этого отверстие между розовыми губами и залила туда столько, что кукла описалась.
Она ее переодела.
«Дорогая мамочка, я хочу есть».
Она наполнила и переодела ее еще раз.
«Дорогая мамочка, я хочу есть».
Она уложила ее в постель.
Занятая круглые сутки удовлетворением неотложных кукольных потребностей, она даже забыла дать ей имя. В первую ночь она встала, чтобы проверить, не описалась ли кукла во сне.
«Дорогая мамочка, я хочу есть».
Она взяла ее к себе в кровать, еще немного послушала и попыталась заставить ее замолчать, потряхивая из последних сил в тревожном сне. Батарейка еще не успела сесть, но механизм уже сбился; теперь кукла шептала только: «Дорогая ма, я хочу есть».
«Мочка» словно растворилась в шипении старого радиоприемника.
Малина поместила свою новую «дочку» в старую коляску, потерявшую где-то одно колесо, и забыла о ней.
Она вернулась к старым: у каждой — своя история, которая менялась каждый день, у каждой — свои приключения и прихоти, у каждой — свои причуды. Ночью она взяла к себе Бубаля, своего одноглазого медвежонка, прошлое которого было бурным и сложным, и стала его укачивать.
Однажды, — Малина как раз сидела за письменным столом и делала уроки, — выключатель говорящего механизма куклы сломался:
«Дорогая ма, я хочу есть».
«Дорогая ма, я хочу есть».
«Дорогая ма, я хочу есть».
«Дорогая ма, я хочу есть».
Малина терпеть не могла, когда ее отвлекали. Но особенно она терпеть не могла, когда ее отвлекала эта безымянная кукла, которая беспрестанно выплевывала одну и ту же дырявую фразу.
— Ты меня достала! — крикнула Малина.
Она снова вернулась к заданию по французскому языку.
«Дорогая ма, я хочу есть».