Маленькие рассказы про маленького Пита - страница 12

— Мой свисток теперь навсегда останется под домом? Навсегда-навсегда?

— Навсегда-навсегда.

— Тогда он испортится! Как же он не испортится, если на нём будет стоять дом?

— Конечно, — ответил человек, — свистеть в него будет трудновато, но зато о нём можно будет рассказать всем.

— Да, — согласился Пит, — можно будет рассказать.

Он минуту подумал, потом добавил:

— Я сейчас пойду рассказывать!

И он зашагал по развороченной земле, по кучам кирпича и песка, мимо тачек, мимо людей в грязных рабочих штанах.

А его тень шла за ним и падала во все ямы, потому что она никогда не смотрела, куда идёт.

— Глупая тенюха! — сказал Пит.

Потом подумал: „Хорошо, что я не из цемента! Хорошо, что я не свисток! Хорошо, что дом не будет сидеть на мне! Ужасно хорошо!“

Он покачал головой и побежал дальше.

Это был ещё один хороший день!

Однажды Пит пошёл гулять на горку.

Было чудесное, яркое весеннее утро, и птицы пели изо всех сил. Очень чёрная тень Пита шла по белой стене. Но сегодня Пит не обращал на неё никакого внимания, потому что была весна и каждый день происходили необыкновенные события.

Вдруг Пит заметил кота. Кот осторожно и очень тихо карабкался на дерево. Пит остановился, чтобы посмотреть: он тоже любил лазить по деревьям, когда играл.

Но этот кот вовсе не играл. У него была какая-то цель. Это был занятой кот.

— Что ты там делаешь? — спросил Пит.

Но кот продолжал взбираться всё выше и выше.

И тут Пит понял, что кот подбирается к двум птичкам, которые сидели на верхней ветке и о чём-то разговаривали.

— Слезай сейчас же, ты, бессовестный кот! — сказал Пит. — Оставь птиц в покое!

Но кот как будто ничего не слышал и продолжал ползти.

— Я не буду с тобой дружить! — закричал Пит.

В ту же секунду обе птицы вспорхнули с таким шумом, что кот с перепугу чуть не свалился на землю.

— Ну вот, — сказал Пит, — что я тебе говорил! — И он пошёл своей дорогой.

Пит был рад, что птицы улетели от кошки, и запел весёлую песенку, которую сам сочинил:

Тут Пит увидел невысокую стенку и осторожно пошёл по ней. Теперь он был товарным поездом, который медленно, с кряхтеньем тащил тракторы на ферму.

Вдруг он заметил прямо перед собой, на стене, птичку.

— Ууууу! — гудел товарный поезд. — Пииип! Пиииип!

Пит был уверен, что птица улетит, но она даже не пошевелилась, и ему пришлось так быстро затормозить, что он чуть не потерял равновесие и даже испугался.

— Эй ты, глупая птица! — закричал он и подпрыгнул, чтобы её вспугнуть.

Но она опять не шевельнулась.

Пит посмотрел на неё внимательно. Это была очень маленькая птица.

Пит сел на стенку и стал рассматривать птичку совсем-совсем близко, и птица вытаращила на него свои большие глаза.

Пит тихонечко протянул палец и погладил птичью головку. Головка была мягкая, тёплая и нежная.

Пит убрал палец, потом снова погладил. Раньше ему никогда не приходилось этого делать. Он долго глядел в круглые птичьи глаза, а птица смотрела в глаза Пита.

Потом Пит соскочил со стены и отправился дальше по дороге.

Неожиданно прямо перед собой он увидел человека, который не отрываясь смотрел на дерево. Пит остановился.

— Что вы там видите? — спросил Пит вежливо.

Человек ничего не ответил.

Пит тоже стал внимательно рассматривать дерево, но там не было ничего такого, на что стоило бы смотреть.

— Что вы там видите? — спросил Пит снова.

Но человек по-прежнему ничего не ответил.

Пит обиделся.

— Это очень невежливо не говорить людям, что вы там видите, когда смотрите на дерево! — сказал он. — Ведь вас всё время спрашивают и спрашивают и терпеливо ждут!

Человек обернулся.

— Я смотрю на птицу, — сказал он.

— Я ещё раньше вас смотрел на одну птицу, — ответил Пит. — Я даже дотронулся до неё носом и гладил ей голову. Ваша птица — орёл?

Человек ничего не ответил и опять посмотрел на дерево.

— Моя птица была орёл, сказал Пит.

Тогда человек спросил:

— Ты в самом деле гладил птицу?

— Да, — ответил Пит, — я же сказал! Я погладил ей голову пальцем. Она сидела на стене, и я из-за неё чуть не упал. Какое нахальство вот так вот сидеть на стене и заставлять людей падать! Я, знаете ли, чуть не набил себе шишку!