Маленький Зверёк из Большого леса - страница 10

   А вон там, на лужайке, рос папоротник, и по ночам там танцевали и подмигивали друг другу светлячки. За ними так интересно наблюдать. Как за звёздным небом. Теперь же из-за снега ничего не разглядеть.

   Мир опустел без друзей и знакомых, и пригорю­ниться Зверьку не давала только необходимость по­стоянно грести.

   Ручьи на холме все замёрзли, а чтобы забраться туда приходилось подгребать хвостом. Когда Зверёк оказался на верхушке, он уже выбился из сил. Без зво­на ручьёв здесь стояла дремучая тишина.

   Где-то здесь, под кустом смородины, живёт кро­шечная Кся. Это не просто кся, из тех, что населяют затерявшиеся в лесу полянки, что живут под корнями пеньков, что разбегаются от вас прочь, когда вы ворошите груду опавших жёлтых листьев. Это кся, которая живёт в несуществующей вещи.

   Несуществующую вещь Зверёк хранил прямо здесь, в зарослях смородины. Все его знакомцы знали о ней, и все удивлялись: "Что за нелепица! Для чего же она годна?", но самому Зверьку несуществующая вещь очень нравилась. Тем более что в ней жила на­стоящая кся.

   Конечно, никакой смородины здесь сейчас не было, а был снежный сугроб. Зверёк взял весло и стряхнул снег с голых ветвей. Потом осторожно плюх­нулся в снег и начал копать, поднимая настоящие об­лака снежной пыли.

   Несуществующая вещь была на месте. Это доволь­но большой шар, сплетённый из гибких веточек, вну­три которого бултыхались бутоны засохших цветов и ореховая скорлупа. Зверёк осторожно отряхнул с неё снег и постучал по шару коготками.

   Кся проснулась мгновенно и просунула голову между веточек.

   -- О! Ты всё-таки пришёл.

   Кся, хоть и была спросонья, но вспомнила всё сразу, как только увидела Зверька. Потому что у неё был папа. Зверёк и был её папой. Это он её придумал как-то летом, когда еды было вдоволь и делать было совершенно нечего. Он подумал: "Почти во всём, что можно найти в лесу, живёт по ксе. Что, если я приду­маю что-нибудь необычное и выращу там свою ксю? Такую, которой нет больше нигде." И сплёл этот шар с бутонами и ореховыми скорлупками. Но это отдель­ная история с совсем другими приключениями, и мы расскажем её как-нибудь в другой раз.

   Кся была маленьким существом с широко рас­ставленными большими круглыми глазами, с тще­душным тельцем, закутанным в стрекозиные крылья, и волосами, которые доставали ей до пяток.

   Она скакала по сугробам, оставляя крошечные следы, и вопила:

   -- Ой, как здесь холодно!

   Кся весила очень мало и поэтому не провалива­лась в снег, как Зверёк. Она могла ходить даже по воде, если та никуда не текла.

   А в следующий миг уже сидела на спине Зверька, свесив ножки, и раздумывала:

   -- Где бы нам достать еды? Как ты думаешь, этот снег можно есть? Он очень похож на цветочную пыльцу.

   Сколько Зверёк ни вертел головой, он успевал за­метить только её пятку, или развевающиеся волосы, или выставленный локоток, или кончик носа. Она всё время ускользала и каждую следующую секунду зани­малась чем-нибудь новым.

   -- Я проснулся среди зимы, представляешь? -- на­конец спросил он, обращаясь к смородиновому кусту. И кся тут же появилась среди его веток. -- Ни с того, ни с сего. Просто взял и проснулся. Талисман говорит, что у меня была какая-то сумасшедшая идея, но я не могу её вспомнить.

   -- Бедный Зверёк! Ничего не помнит.

   Она залилась смехом, звонким, как треньканье колокольчика. А потом сказала:

   -- Мы с тобой сидели на берегу ручья -- вот прямо там! -- думали, как скучно летом и мечтали вдруг про­снуться среди зимы. И вот мы здесь.

   И тут Зверёк вспомнил. Как всё просто! Они всего лишь хотели посмотреть на зиму. Ведь когда вокруг все засыпают, играть куда интереснее. Это известно всем, даже самым маленьким малышам.

   -- Ты говорил, что зимой, как ночью, всё время темно и будет очень интересно играть в прятки, а я говорила, что она должна быть невероятно красивой, так что нам будет не до пряток.

   Зверёк сам уже вспомнил всё до мельчайших под­робностей и ужаснулся:

   -- И что же, мы до самой весны не увидим сол­нышка?