Малыш для Томы (сборник) - страница 4

И в этот момент зазвонил телефон.

«Помереть спокойно не дадут», – не без иронии подумала она. Брать или нет? Номер незнакомый. Скорее всего, кто-то просто ошибся. Пока раздумывала, телефон замолчал. Тишина показалась ей резкой и пронзительной. Маргарита перевела дух и вновь взялась за крышку.

Телефон зазвонил снова. На этот раз она решила ответить. Мало ли, что нужно звонящему? Ни к чему оставлять незавершённые дела.

– Да? – неуверенно произнесла она.

– Маргарита? Это ты? – отозвался женский голос. Интонации странные: одновременно заискивающие, виноватые, и вызывающие, требовательные. Как будто человек ещё не определился, как себя вести.

– Я.

– Не узнала? Это Евгения Сорокина. В смысле, Евгения Васильевна. Вспомнила?

– Вспомнила, – ответила Маргарита.

– Я тебя не отвлекаю? – Сорокина, видимо, никак не могла начать разговор.

– Немного, – усмехнулась Маргарита, продолжая вертеть в руках пузырёк с капсулами.

– Я ненадолго, – засуетилась Евгения, – мне просто нужно… Ну… я взяла твои модели на конкурс. В Москву. Оттуда и звоню. Из Москвы.

Выговорив это, она замолчала, ожидая реакции.

– Знаю. Мне сказали, – спокойно сказала Маргарита.

– Сказали? Кто? Наверное,… да, ладно, неважно, – прервала собственные умозаключения Сорокина, – то есть ты всё знаешь. Тем лучше.

– Для кого?

– Маргариточка, ты такие странные вопросы задаёшь, – нервно хохотнула Евгения. – Я просто хотела сказать, что… Короче, твои модели заняли первое место, – выпалила она.

– Первое… место? – запинаясь, переспросила потрясённая Маргарита.

– Да! Видишь, как всё здорово? Прямо не верится! – воскликнула Сорокина. – Послушай, возможно, я поступила не очень хорошо, но…

– «Возможно»?! Вы даже не сомневайтесь!

– Хорошо, хорошо, – примирительно заговорила Сорокина, – это был плохой поступок. Я должна была предупредить тебя.

– Вы вообще не должны были их брать!

– Ты права, но что сделано, то сделано.

– Зачем вы звоните? Чтобы я вас поздравила?

– Послушай, давай поговорим, как взрослые люди. У меня к тебе предложение, – Сорокина говорила торопливо, видимо, боялась, что её прервут. – Мне как победителю … в общем, они предложили мне не просто работать у них в Студии, а выпустить линию одежды. Им понравились дизайнерские решения. И ткани.

– От меня-то вам что нужно? – тихо спросила Маргарита.

Приободренная тем, что разговор вырулил в деловое русло, Сорокина откашлялась и заявила:

– Твои эскизы. Всё, что есть! Насчет тканей я что-нибудь придумаю. Пока главное – сами модели.

– А потом как? Нужно же будет постоянно делать что-то новое?

– Про потом подумаю потом, – беспечно отмахнулась Евгения. – Так ты поможешь? Разумеется, я заплачу. Останешься довольна, обещаю! Тебе же нужны деньги?

Маргарита молчала. Сорокина расценила её молчание как согласие. Она заговорила увереннее, в голосе зазвучали солидные хозяйские нотки:

– В Москве тебе появляться незачем, приеду сама и всё заберу. О цене договоримся на месте. Могу приехать уже завтра, ближе к вечеру. Позвоню, скажешь, куда подойти.

Маргарита по-прежнему не говорила ни слова. Сорокина забеспокоилась:

– Так мы договорились? Мне стоит возвращаться за эскизами?

– Стоит. Возвращайтесь, – нарушила наконец молчание Маргарита. И отключила телефон.

Минут пятнадцать сидела, глядя в одну точку на вытертом облезлом паласе. Потом залпом выпила стоящий перед ней стакан воды, тряхнула головой и громко сказала:

– Всё, Мымра! Пора. Зажилась.

Пузырёк с капсулами всё так же был зажат в правой руке. Она встала и прошла в туалет. Открутила крышку, высыпала белые пульки в унитаз и спустила воду.

Потом сделала ещё три важные вещи.

Во-первых, позвонила квартирной хозяйке и предупредила, что завтра съезжает. Хозяйка была хорошая пожилая женщина, тоже одинокая. Маргарита решила оставить ей свои цветы – в подарок. А себе она новые вырастит.

Во-вторых, уложила в потрёпанную синюю сумку немногочисленные пожитки и, самое главное, альбомы и тетради с эскизами и образцами тканей.

А в-третьих, узнала расписание поездов до Москвы и заказала билет на завтрашний вечер. Теперь до отъезда ей оставалось только сходить утром на фабрику и уволиться.